Мария Крайнова - Фениксова песнь (СИ)

Я провел пальцами по ближайшему к ключицам рубцу. Сначала ничего не почувствовал, а потом рана отозвалась легким покалыванием. Как природный источник энергии. Чертов дух, восхитился я, умудрился еще и магический отпечаток поставить! Я потянулся к дару, и он ярко вспыхнул - подобно костру, в который подбросили дров. Ладони удобно устроились на шее, полностью скрыв под собой раны. Покалывание усилилось, а потом и вовсе стало невыносимым: возникло чувство, что кожу пробивают тысячи крохотных иголок, которые со злорадством начинают подтачивать кости. Я пробормотал несколько слов, вплетая их в узор заклинания, чуть-чуть пошевелил пальцами - и покалывание исчезло.

Я опустил ладони. И выругался.

Рубцы ушли под кожу, превратившись в темно-красные пятна. Поверх них протянулись витые белые полосы - будущие шрамы. Звучно, но неприлично помянув Аларну, я сбежал вниз по лестнице, выглянул из-за шторы и огляделся по лавке. Оарна не было, зато в углу стояло несколько ведер с чистой водой. Рядом, на низкой деревянной лавке, валялось скомканное полотенце.

Я оценивающе присмотрелся к ближайшему ведру. Не то чтобы брезговал - просто вдруг торговец в этой воде не только руки мыл? Прожечь ее взглядом не удавалось, и я использовал магический импульс - он серебристой рыбкой ушел на дно ведра, мигнул и растаял. Значит, эту воду не трогали. Ну и славненько.

Я умылся, попробовал что-то сделать со своими волосами, но не добился результата. Они как торчали куда-то вверх, так и продолжили торчать - только вдоль виска к плечу тянулась единственная нормальная прядь светлого, почти белого цвета. Нет, волосы были вовсе не кудрявые, а ровные. Просто им не нравилась моя странная деятельность, и они в ужасе старались держаться от меня подальше. Получалось очень даже неплохо - в лицо они мне не лезли, обрезать их не хотелось, и челка падала на лицо только во время дождя. Да и то неохотно.

Скрипнула дверь, и в лавку спиной вперед ввалился Оарн. В руках он нес охапку темных веток с засохшими листьями, которую триумфально венчала ржавая кочерга. Торговец с пыхтением занес сие богатство за штору, свалил в кучу и от души пнул ногой. Потом обернулся на меня - всколоченный, злой и красный, - и пробормотал что-то не шибко разборчивое про доброе утро.

- Злобное, - поправил его я, с недоумением глядя на кучу. - Нет, я конечно все понимаю, но зачем тебе кочерга?

- Пригодится, - неуверенно ответил Оарн. - Если в ход не пущу, отправлю на переплавку. За это неплохо платят.

- Так она же ржавая, - не понял я.

- Ой, отстань, - отмахнулся торговец. - Много ты в этом понимаешь!

Дверь снова скрипнула, и он торопливо задернул штору, скрывая ведра и ветки от глаз посетителя. Тот не обратил на это внимания - видимо, часто имел дело с Оарном, - и невозмутимо направился к стойке с гномьими секирами, на ходу оценивающе поглядывая на то, что находилось за стеклянной витриной. Она была небольшой, но оружие за ней пряталось стоящее: друидские заговоренные кинжалы с оплетенными символами рукоятками, горские ядовитые дротики и один-единственный агшел. Неизвестно, как торговцу удалось его достать, но вниманием покупателя магический клинок завладел безраздельно.

Я скептически усмехнулся. Обычно агшелы выдают после последнего экзамена, в качестве дополнения к диплому. Причем ни одного одинакового клинка не существует: их изготовляют специально для того, кому они будут принадлежать. Так что продавать черный клинок - глупая затея, в руках чужака он не проявит и половины своего магического потенциала. Я даже не уверен, можно ли чужим агшелом замкнуть Круг.

- Немного, - покладисто согласился я. - Я пойду, хочу зайти в Академию.

Оарн махнул на меня рукой. Посетитель оторвал взгляд от черного клинка, пробормотал, что желает купить секиру покрепче и подороже, и снова присмотрелся к товару.

Я вышел из лавки... и с трудом сдержал желание нырнуть обратно за дверь. Народу на улице было не просто больше, чем вчера. Его было море, и каждый толкался, хмурился, ругался и спешил куда-то попасть. Я влился в этот живой поток, немного потерпел, но понял, что это безнадежно. Безо всяких опасений свернул в первый же узкий переулок, пнул под подбородок какого-то воришку и уже спустя пару минут оказался на главной площади Тальтары.

Здесь, вопреки всему, народу было немного. Несколько зевак с открытыми ртами таращились на "зимний дворец": небольшое, тонкое, покрытое сложной резьбой строение с огромными стрельчатыми окнами, балконами и куполообразной крышей. Дом был выдержан в небесно-голубых цветах, только у фундамента, будто тени, собрались более темные оттенки. В этом месте принимали королеву во время ее визитов в город, но сейчас оно пустовало: стражники за оградой лениво о чем-то беседовали, периодически грозно поглядывая на площадь.