Везде светит солнце. Дилогия (СИ)

Шалун сразу вспомнил этот чудный цветочный аромат, который он встречал только у одной женщины. Не веря в совпадения, он шепнул брату:

-Камелия где-то рядом, чувствуешь?

-Да, братишка,- ответил старший брат, вспомнив, как сам потерял голову из-за певицы, но теперь ни за что не променял бы верное сердце Лефоны на дивный голос Камелии.

Шалун присел на корточки и, вытянув вперёд шею, всматривался невидящим взором в темноту.

-Камелия, где ты?- позвал он.

В ответ послышались приглушённые руками рыдания певицы. Этого хватило, чтобы слепые братья смогли определить где точно она находится. Они сели рядом с ней по обе стороны, растеряв за несколько минут половину хмеля, и молча ждали пока она успокоится. Шалун знал, что на этот раз никуда её не отпустит от себя, а Олиан был уверен, что сделает что угодно лишь бы эти двое были счастливы, поэтому о том, чтобы позволить ей убежать, не могло быть и речи. О чём думала Камелия в эту минуту, они понимали, что об этом рано или поздно станет и им известно, но до той поры они приготовились ждать хоть до самого рассвета.

18 глава.

Разноцветная Илия помогла Брадо окунуться в буйство красок. Совсем другим человеком он бродил по знакомым местам, пытаясь угадать - с каким местом связаны реальные воспоминания, и где ему навязали пустышку. Он быстро схватывал и подчинял себе собственное сознание, лишая рама власти над собой. Ему стало понятно, что он успел ограбить разве что людей десять всего, и ни одно женское сердце не разбил, за исключением тех нескольких случаев в столице, когда девушки сами ввязались в неприятность. Другими глазами он смотрел на мир теперь, забыв про выдуманную злобу и хищный нрав. Брадо ощущал биение сердца мира, каждый шорох и каждое движение приближали его к разгадкам сущности жизни и её течения, но по большому счёту даже теперь это мало интересовало его. Пусть что-то изменилось в его натуре и помыслы уже струились не в тёмных водах, а в прозрачных и тёплых, Брадо всё-таки оставался тем отшельником, который в первую очередь думал только о себе и своём благе. Побродив по лесу Илии, увидев смешной трепет перед ним зверей и птиц, которые затихали и прятались при его приближении не из страха перед человеком, а удаляясь с почтением к их господину. Простоволосому парнишке трудно было бы держать в себе такую власть над всем миром и не сойти с ума от такого завидного богатства, открывавшего двери куда угодно и без преград, ведь теперь знания били через край и он точно знал как ими вертеть. Не существовало на земле чего-то тайного для Брадо, чего-то неизведанного, кроме одного - как победить Гелия, который обладал равноценной силой, всю мощь которой ещё не успел постигнуть. Но будучи на равных с колдуном, который всё ещё оставался младенцем по сравнению с проснувшейся мощью Брадо, молодой маг осознавал, от досады покусывая губы, как Сильвия когда-то, что даже уничтожив плоть Гелия, он не покончит с опасным магическим рамом, возможностей которого не представлял его бывший владелец Иин.

-Надо покумекать,- сам замечая, что использует уже в своей речи слова родного языка Сильвии, размышлял вслух Брадо,- неужто не смогу я выйти победителем. Миров и планет не счесть, а Гелий один и рам у него один, и мозг у него маленький и единственный. Хитростью, конечно, он горазд блистать, да в этом деле она ему не поможет. Хитрость вообще штука заразная, что кроме неё уже не на что не уповаешь. Всё-таки придётся базанов навестить перед возвращением в Геран.

Планета базанов встретила гостя дружелюбно - шумом молодого леса, трелями птиц и благоуханием лиизий. Солнечный день открыл взору Брадо бесконечные просторы ожившей планеты. Словно не узнавая родные места, молодой маг смотрел на землю рама и ощущал восторг, который захватывает дыхание только у тех блудных детей, который возвращаются после долгих скитаний в свой отчий дом. В памяти всплывали разные образы, подсказанные рамом, из минувших столетий, но ориентироваться было трудно, потому что изменилось всё вокруг - базаны обновили здешнюю природу настолько, что только лиизии напоминали Брадо о прежних временах.

-Как бельмо в глазу,- буркнул Брадо, увидев вдалеке город небоскрёбов базанов.- Кто бы знал, что клоны начнут хозяйничать на земле своих создателей.

Не спеша, чтобы и привыкнуть, и насладиться возвращением на Родину - а эту планету он мог назвать только так, хотя ощущениями его снова обманывал рам, но в этот раз маг не мешал магической силе делиться с ним тем, что являлось колыбелью сознания. Взяв горсть земли в руку, Брадо дёрнулся от боли, о которой начала рассказывать она, повидавшая за столетия слишком много зла и смерти. Он видел гибель огромной мудрой цивилизации, которой вскружило голову её могущество и знания. Иллары изжили сами себя, сумев выжить в гипарах, напоминавших больше зверёнышей, чем потомков великих магов. Брадо чувствовал их присутствие в норах, но убедился в единственном, что его интересовало в существах, потерявших власть над вселенной - рам не только не выжил в телах гипаров, он даже не нашёл сил, чтобы заснуть на века до лучших времён. А это значило, что из древних хранителей знаний остался только рам Брадо, да рам его врага - Гелия.