Мерседес Лэки - Мастера фэнтези 2005 (сборник)

Он взялся за края зеркала. Потом поднатужился, крякнул и растянул раму так, чтобы мы все могли в нее пролезть.

Теперь вместо отражения наших грез оно показывало Машу, мою ученицу, двух моих телохранителей — Нунцио и Гвидо, и Тананду, нашу подругу, столпившихся вокруг незадачливого Безеля. Девол, до того перепуганный, что его обычный темно-красный цвет стал бледно-розовым, прижимал кулачки к плечам, а его лицо казалось живым воплощением отрицания. Перепуганного отрицания. Может быть, в нашем маленьком приключении все-таки был виноват кто-то другой?

Ааз кровожадно ухмыльнулся.

— Идем. Похоже, этого беднягу пора спасать. Он глубоко вздохнул и шагнул в зеркало.

— Эй, что за шум? — спросил Ааз как ни в чем не бывало. — Кто затеял бучу?

Он поднял руку. В Стране Снов этого взмаха хватило бы, чтобы палатку снесло ветром. Здесь же это был всего лишь театральный жест. На какую-то долю секунды вид у Ааза стал разочарованный, но он мгновенно овладел собой. Я понимал, какое крушение надежд он переживает, и сочувствовал, но был рад, что сумел вернуть его домой. Он не принадлежал к миру снов. Когда-нибудь мы найдем способ снять заклятие Гаркина.

— Ааз! — взвизгнула Тананда и бросилась ему на шею. — Где ты пропадал? Мы так беспокоились!

— И о тебе тоже, парень, — сказала Маша, обвив меня мясистой лапищей и стискивая изо всех сил. Боюсь, мне повезло с объятиями куда меньше, чем Аазу.

— Спасибо, — прохрипел я.

— Глип! — возвестил мой дракон, протиснувшийся сквозь зеркало следом за нами. К нему уже вернулся его драконий облик. От радости он обслюнявил нас всех, не исключая и дрожащего Безеля, который не скрылся с места действия лишь благодаря мертвой хватке, которой Нунцио держал его за загривок.

— Честное слово, клянусь тебе, Ааз, — залепетал Безель. — Это не я. Я ничего не сделал.

— Это Альтабарак с той стороны улицы спустил дракона с привязи, босс, — сказал Гвидо, глядя на меня из-под широкополой шляпы.

— Ладно, Безель, — проговорил я, кивнув телохранителю. Если он готов был за это поручиться, то и я тоже. — Я тебе верю. Без обиды. Не пропустить ли нам по стаканчику, партнер? — спросил я. — Кто хочет клубнично-молочного коктейля?

— Не хотите ли вы, достойные господа, — с надеждой сказал девол, чей бледно-розовый цвет слегка потемнел, когда он осмелился вспомнить о делах, — приобрести это зеркало? Поскольку вы уже воспользовались им.

— Что? — осведомился я, круто развернувшись.

— Им полагается скидка, — сказала Маша.

— Бросить его туда, и дело с концом, — посоветовал Гвидо.

Безель снова приобрел оттенок утренней зари и едва не брякнулся в обморок.

— Разбейте зеркало, — рявкнул Ааз, продемонстрировав все зубы до единого. Потом задумался. — Нет. По зрелом размышлении я решил его купить. Имеет ведь человек право помечтать, а? Заплатите ему.

Он прошествовал к выходу из палатки. Мои друзья были явно озадачены. Я улыбнулся Безелю и полез в поясную сумку.

Дворец наместника до того, как неделей раньше сюда прибыл принц Гаррик, являлся резиденцией графа Хафта, и Кэшелу не было необходимости ходить по его коридорам со своим пастушьим посохом. Однако ему нравилось ощущать в руках гладкое дерево гикори, тем более что без привычной опоры он чувствовал себя не в своей тарелке. Что касается больших зданий, то Кэшел предпочитал любоваться ими не изнутри, а снаружи. Этот же дворец отличался особым, ни на что не похожим и не слишком приятным духом.

Посох был ему верным другом в таких местах, где о друзьях не могло быть и речи. Если бы пришлось его оставить в отведенных Кэшелу огромных покоях, перед тем как отправиться на обед с принцем Гарриком в сад на крышу… Наверное, он чувствовал бы себя неловко, словно бросил в одиночестве старого приятеля. Конечно, слуги, придворные и прочий заполнявший дворцовые коридоры люд будут на него таращиться во все глаза. Что ж, такая важная персона, как Кэшел ор-Кенсет, не может не привлекать к себе внимания и привык к тому, что на него смотрят. Причем вне зависимости от того, с посохом он или нет.

К его удивлению, в данный момент челяди не наблюдалось, и юноша, неспешно шествуя по коридорам, любовался фресками. Головки украшавших стены херувимов находились как раз на уровне его плеча. Он проходил здесь не впервые, но из-за скудного освещения ему всякий раз удавалось увидеть что-нибудь новенькое.