Бек Макмастер - Интригующее дело Механического Монстра

— Хоббс, Джеймс Стерлинг Хоббс, — наконец произнес Джеймисон. — Его папаша был мехом, а сынок научился ремеслу. Когда в анклавах отказываются принимать заказ на новую конечность, люди обращаются к нему. Иногда он работает на тех, кто может позволить себе его расценки и не хочет оказаться здесь. — Джеймисон натянуто улыбнулся. — К сожалению, у меня таких денег не нашлось.

— Вы ведь не мех, если я не ошибаюсь, — заметила Перри.

— Нет, — задрал подбородок Джеймисон. — Моя жена подхватила антракоз (болезнь шахтеров). Ей нужно было вставить грудной насос, а цена — двадцать лет в этой тюрьме. — Он прошептал: — У меня двое малышей. Ригби согласился перенести долг на меня. Он не настолько плох, несмотря ни на что. Ему предпочтительнее взять на работу здорового и сильного мужчину, а моим мальчикам нужна мать.

— Вы знаете, где живет Хоббс? — спросила Перри.

Со вздохом рабочий написал адрес, но, протянув листок, не отпустил его сразу.

— Обещаете, что с ним ничего не случится? Многие люди избежали здешнего ада благодаря таким, как Хоббс.

Иногда Ночным ястребам приходилось обходить закон. Если б Гаррета хоть немного волновали принципы Эшелона, он бы доложил о подпольной деятельности, но проведя детство на улице, знал, какого это быть под пятой аристократов. Угнетенным людям нужна надежда, иначе будет больше бунтов и драк на улицах.

— Даю слово.

Не обращая внимания на пронзительный взгляд Перри, он взял листок.

— Ты не имел права давать такое обещание, — заявила Перри, когда они сели на поезд до Кларкенуэлла. На станции они показали удостоверения, и не пришлось платить за проезд. — Нельзя было давать гарантии. По закону…

— Они узнают о Хоббсе, только если об этом сообщит кто-то из нас. Я не пророню ни слова. А ты?

Перри тихонько выругалась и понурилась.

— Ты просишь меня нарушить закон. Об этом следует сообщить.

— И тем самым мы навредим в основном честным работягам, которым не повезло родиться простыми смертными. Это глупый закон. Эшелон установил его потому, что боится конкурентов. Поэтому бедняки беднеют, а богачи богатеют. Если думаешь, будто я последую их приказу просто потому, что какой-то богатенький лордик недостаточно набил себе карманы, то ты меня плохо знаешь. Я понимаю, что тебе не нравится нарушать правила… — Иногда Перри была чертовски упрямой. — Но этим мы никому не навредим, скорее, наоборот.

— Законы созданы для защиты общества.

— Если ты так считаешь, то обязана сдаться на милость Эшелона, — возразил он, сойдя следом за ней с поезда и протискиваясь сквозь толпу. — Женщинам не позволено проходить кровавый ритуал, с помощью которого аристократ становится голубокровным.

— Мне и не позволили.

Как и всем остальным Ночным ястребам, в противном случае они бы ужинали в позолоченных покоях в Уэст-энде, а не работали до изнеможения на улицах.

— И все же женщин нельзя заражать вирусом жажды. — Гаррет искоса взглянул на нее. — Это как-то связано с чувствительностью, истерией и…

Перри одарила его убийственным взглядом.

— Эй, это не я придумал! Я-то знаю, что ты намного лучше большинства Ночных ястребов, с которыми я имел дело. Хоть ты и вредина, но хороший детектив. И вообще я тебя как женщину не воспринимаю.

— Наверное потому, что я не строю тебе глазки и не изображаю из себя жеманную дурочку. Ведь именно так ведут себя женщины.

Гаррет понял, что неверно выразился.

— Я не это имел…

— Возможно, мне взять пару уроков у мисс Рэдклифф?

— А она-то тут при чем? — Гаррет схватил напарницу за руку.

Перри повернулась, вырвалась и уставилась на него яростными серыми глазами.

— Ты мне скажи, — с вызовом ответила она.

Гаррет стиснул зубы и разозлился. Опять она придирается к его беседе с мисс Рэдклифф. Боже! Он улыбался, флиртовал… как и сто раз до этого со множеством свидетельниц.

— Может, это не у меня проблемы с мисс Рэдклифф?

Перри разинула рот.

— Что?

— Ревнуешь? — Перри побледнела, и Гаррет принялся развивать тему. — Может дело в том, что ты хочешь быть такой, как она? И поэтому придираешься?

Не успел Гаррет выпалить эти слова, как понял, что, фигурально выражаясь, ударил Перри ножом в спину. В расширившихся серых глазах мелькнула обида, а потом черты ее лица заледенели.

— Ты правда думаешь, что мне хочется быть легкомысленной девчонкой? Я сама себя создала. — Она ткнула его пальцем в грудь. — Я охочусь за лондонскими убийцами и ворами и отлично справляюсь. Это ты мне скажи, что важнее: найти преступника, или накручивать локоны и вышивать? Или тебя бы устроило, если бы я просто приседала в реверансах, прикусила язык и притворилась, что ты прямо фонтанируешь остроумием (к твоему сведению, это не так). Может, тебе бы больше понравилось, если бы я жеманничала… флиртовала… и вытворяла бог знает что! — Она отпихнула его и, сгорбившись, направилась дальше.