Владимир Брайт - Принц фальшивых героев

Видя, что Компот с Гархом, не высказывая никаких признаков волнения, проследовали за Ан-топцем, я, переборов некоторые сомнения относительно возможных последствий, сделал решительный шаг — и оказался в огромном помещении, всем своим видом смахивающим на бюро ритуальных услуг. А впрочем, в этом убежище смерти под такое определение подходило практически любое помещение. И все же, как мне кажется, именно этот зал был, так сказать, лицом всей конторы.

Отделка и дизайн были выдержаны в строго-зловещем миноре, чтобы у посетителей ни на мгновение не возникла мысль о возможности безболезненно покинуть это преддверие ада. Насколько я понял, самым легким, едва ли не приятным вариантом выхода в данном случае было бы жерло трубы крематория.

— Интересно, почему никто не догадался повесить здесь вполне уместную табличку «В добрый путь»? — Мой неунывающий спутник был в своем репертуаре.

— Наверное, потому, что самым одаренным хватило ума сюда не попасть, а те, что попроще, не успели сориентироваться в последние отпущенные им минуты.

— Насколько я понял, мы не попадаем нив одну из этих категорий, поэтому можем рискнуть восполнить пробел.

— Думаю, лучше это будет сделать в следующий раз, потому что сейчас слишком...

— Я даю вам вещи, которые практически не имеют цены в этом мире — настолько они уникальны.— Без всякой подготовки начал раздачу праздничных слонов радушный хозяин.

— А вот интересно: где тут ближайший ломбард? — игриво поинтересовался мой верный друг.

— Надеюсь, вы воспользуетесь ими по назначению...— продолжал колдун.

«О мой бог!» — воскликнул я про себя, ибо был решительно разочарован в могущественном чернокнижнике: всюду одно и то же — тотальный контроль и учет материальных ценностей, скучная бухгалтерия и ни малейшего намека на здравый смысл.

— Разумеется! Конечно, мыпостара...— попытался уверить его я.

— Мне не нужно, чтобы вы старались,— мне нужно, чтобы все было на месте, когда я вас снова увижу,— отрезал Антопц.— В противном случае мы будем разговаривать по-другому.

«Угрозы, везде сплошные угрозы и насилие»,— обреченно подумал я. Что Аспирин, что этот колдун — все одинаковы. И все почему-то полагают, будто покинув их гостеприимное общество, я сразу же уйду в беспробудный загул, начисто позабыв об ответственных поручениях, невыполнимых миссиях, смертельных опасностях и наемных убийцах, поджидающих меня на каждом шагу.

— Насколько я понял, если речь пойдет о выборе: пожертвовать жизнью или лишиться одной из этих чудотворных вещиц,— то, во избежание неприятностей, мне следует выбрать первый вариант?

Антопц глянул на меня с такой поистине отеческой добротой, что на ум почему-то пришла банка со спиртом, ожидающая своего звездного часа. Я вдруг задумался: ведь нет ни малейших гарантий, что после удаления из моего уха «Растворителя миров» я не завершу свои приключения в роли свежеконсервированного продукта — даже если вся эта безумная затея закончится удачей.

Это была на редкость здравая и весьма своевременная мысль. Оставалось только выяснить, насколько трепетно старый колдун относится к своим обещаниям, и значит ли что-нибудь в этих мрачных застенках, пропитанных кровью, смертью и предательством, такое понятие, как «слово чести».

После коротких, маловразумительных инструкций, суть которых в основном сводилась к тому, какая ужасная кара постигнет незадачливых героев в случае утери артефактов, все формальности, кажется, были соблюдены и наконец-то началась раздача праздничных подарков. Каждый из нас получил по небольшому сувениру, а кое-кто — даже по паре.

Компоту досталось не то благословение, не то проклятие [15]: Антопц, возложив ему на голову свои верхние конечности, что-то неразборчиво пробормотал.

Каким даром при этом чернокнижник наделил нашего четвероногого любимца, осталось совершеннейшей загадкой. Впрочем, ни у кого из присутствующих не было желания задавать лишние вопросы.

Гарху вместо отрубленной руки трансплантировали не то клинок всадника Апокалипсиса, не то что-то очень на него похожее. Справедливости ради стоит отметить, что выглядело оружие по-настоящему мрачно и, как все в этом месте, прямо-таки истекало смертельным злом. Матово-черная поверхность поглощала свет, и казалось, что внутри томится в заточении как минимум душа проклятого демона. Определенно, это был непростой клинок. Но выяснять, до какой степени он непрост, у меня не было никакого желания.