Стояла мертвая тишина.
В коридор не доносилось ни гула разговоров из главного зала, ни тихого шарканья пажей, несущих светильники и факела. Не слышалось ни скрежета колодезного ворота на дворе, ни воркования голубей в голубятне, ни лая собак на псарне, ни стука лошадиных копыт — никаких привычных звуков жизни большого дворца.
— Выходи, — сказала девушка тишине. Ни звука.
— Выходи! — повторила она громче. — Я знаю, что ты здесь.
В холле все оставалось так же темно и тихо. Ашалинда закричала, гневно и нетерпеливо:
— Если ты сам не покажешься, я выдавлю тебя оттуда, как сыворотку из сыра!
Из ниши в стене выскользнула маленькая фигурка. Замерев перед девушкой, она нервно крутила пальцы.
Он всегда ужасно раздражал ее. Она жалела его — его болезненную привычку забиваться в темные углы, непонятные страхи, хромоту — жалела его, но в то же время боялась.
— Ну что ж, — произнесла она наконец, — доброй удачи тебе, Под из Башни Исс. Вижу, ты все-таки сумел ускользнуть.
Большие пальцы Пода завращались еще быстрее. Лицо его было пустым, как чистый лист бумаги.
— Зачем ты явился сюда? Ты искал меня? А может быть, исцеления — ты ищешь Верховного короля Светлых, чтобы вылечиться от хромоты? Он легко сделает это, если я попрошу…
— Нет!
Отчаянный крик парня раскатился по коридору, отражаясь от стен. Оглушенная, Ашалинда шагнула назад.
— Зачем тогда? — резко спросила она, скрывая за злостью в голосе беспокойство.
— Хотел посмотреть дворец. Хотел уйти от Хелигеи.
— Глупыш, Хелигея тоже приехала сюда. И ручаюсь, она знать не знает о том, что ты вообще существуешь.
— Знает.
— Или она тебя не любит? Ты сказал ей что-нибудь такое, что она предпочла бы не слышать?
Губы Пода дрожали.
— Не приставай, — пробормотал он. — Я хочу есть.
Ашалинда смягчилась.
— Этому горю легко помочь. Я покажу тебе дорогу на кухню. Идем.
Он отпрянул.
— Там слишком людно.
— А, понимаю. Мы с тобой всегда избегали больших компаний, нам не хотелось, чтобы на нас таращились, правда? Тогда пойдем на псарню. Мальчишка-подручный накормит тебя хлебом и мясом. Там тебя никто не увидит, только он да гончие. Однако же ты и впрямь можешь исцелиться, как я. Он может тебя вылечить, и кто знает, вдруг ты вырастешь и станешь великим колдуном. У тебя есть дар…
— Нет! — яростно выпалил Под. — Его ты у меня не отнимешь!
Он глядел на девушку то ли с ужасом, то ли с ненавистью.
До нее вдруг дошло, что он считает, будто его косолапость, физическая ущербность как-то связана с даром ясновидения.
— Если ты вылечишься, твой дар все равно останется при тебе, — заявила Ашалинда. Под лишь упрямо выпятил распухшую нижнюю губу. — Не веришь мне, так спроси у моего господина, он не умеет лгать!
Но Под упорствовал.
— Глупый мальчишка! — наконец вскричала Ашалинда, выходя из себя. — Почему ты отказываешься от помощи?
— He надо мне твоей помощи! — огрызнулся Под, бешено оглядываясь по сторонам, как будто попал в ловушку, откуда не было выхода.
— Тогда я не буду тебе больше ничего предлагать. И все равно ты не такой проницательный, каким себе кажешься. Твои предсказания и гроша ломаного не стоят! Сплошная чушь! Ты говорил, что мы с ним никогда не будем счастливы — так вот, ты ошибся! Ошибся — слышишь? Потому что я выйду за моего господина замуж в Светлом королевстве, и ничто уже не в силах встать между нами!
И стоило этим словам слететь с уст девушки, ее охватил невыразимый ужас и она горько пожалела, что вообще их произнесла. Она ведь слышала, как Томас Эрсилдоун как-то сказал: «Момент наивысшего счастья человека — это тот, когда судьба уже занесла топор у него над головой. Говорят даже, что великая радость на самом деле предвещает великую скорбь».
Ашалинда ждала. Затаив дыхание. Под вытаращился на нее во все глаза.
— Такие, как ты и он…
— Придержи язык! — закричала она, зажимая уши руками. — Я не стану слушать тебя! Не стану!
Повернувшись, она бегом бросилась прочь, а чтобы не слышать ужасных слов, на ходу напевала глупую песенку, которую слышала от Кейтри сегодня перед завтраком.
Завернув за угол, она остановилась. Но даже сквозь толщу камней в щели меж дрожащими пальцами проникли слова, которые она так боялась услышать — те самые, что хотел сказать ей Под.
«… Никогда не будете счастливы… никогда…»
— Будь ты проклят, гнусный лжец! — всхлипнула она, — Будь ты проклят!
Но он и так был проклят.
Коронация нового Короля-Императора, Эдварда IV из дома д'Арманкортов и Трета, Верховного короля Эльдарайна, Финварны, Севернесса, Луиндорна, Римани и Намарры, короля Иных Земель и Территорий — сия торжественная церемония состоялась одним прекрасным солнечным днем гаотпмиса, месяца ветров. Вопреки тому, как оно бывает обычно в это время, ветер дул вовсе не сильно и не резко, ибо ему дозволили стать всего лишь легким и ласковым бризом, осыпающим праздничную процессию конфетти яркой многоцветной листвы. Небеса синели, точно поля васильков. Опаловые облачка весело клубились на горизонте, чуть подсвеченные нежно-серебристой дымкой.
Читать дальше