Скотт Линч - Изображая машину - История Красных Шляп

Я применил уже привычное заклинание. В воздухе между нами и гребнем хребта появилось сияние, едва заметное искажение пространства, которое благополучно изменит полёт любой мушкетной пули, если только не выстрелить в упор. Не самое лучшее укрытие от артиллерии, зато не требует много энергии и позволяет сосредоточиться на ситуации.

Рамстандел бросал полоски бумаги и посылал вслед слова заклинания. Они вихрем пролетали над хребтом, проносясь над полем в сторону врага, раздуваясь до воздушных змеев размером в человеческий рост. На каждом был нарисован портрет Рамстандела и замысловатые оскорбления, военного, экономического или сексуального характера, написанные на безупречном языке Железного Кольца. Полдюжины змеев ворвались в ряды атакующих, опутывая блестящими нитями руки, ноги, шеи и мушкеты, а затем взмыли в воздух, утаскивая жертвы за собой.

— Халтура, жалкая халтура, — ворчал Рамстандел. — Когда-нибудь я сделаю так, чтобы змеи сами выкрикивали оскорбления. А то безграмотные не врубаются.

Крики повисших в воздухе говорили об обратном, но я был слишком занят, чтобы спорить.

Машина шагала вперёд, её пушки грохотали, а вот снаряды падали далеко за пределами видимости. Держу пари, что пока эта штука движется, стрелки намучаются с наводкой, зато через пару минут устройство подойдёт на расстояние мушкетного выстрела, остановится и играючи с нами разделается.

— Надо валить отсюда к чёрту! — крикнул я, в некоторой степени подрывая авторитет матери, которая ещё не вышла из транса. Вдруг помятую траву вокруг нас озарило знакомым изумрудным свечением, и мы оказались в центре ярко-зелёного круга диаметром в тридцать ярдов.

— Бесы-наводчики! — заорал Кэладэш, и он был прав. Над нашими головами плясали пять зелёных фигур. Они злобно ухмылялись и указывали на нас, излучая столько света, что наше расположение было видно в миле отсюда.

— Сюда! Сюда! Здесь они! — вопили зелёные гады. Пусть читающий представит, что они так и вопили на протяжении всего сражения. У меня нет желания описывать это снова и снова.

Стрелять по бесам бесполезно (они бесплотны), а изгнать их не так-то просто. У меня есть один способ, но чтобы попробовать, требуется несколько минут в тишине, которыми я не располагал.

Вспышки вдали — снова дальнобойные орудия, только целятся теперь по хорошо заметному свечению. Само собой, били они точнее, ядра разрезали воздух прямо над головой или вспахивали землю в двадцати ярдах от нас. И вот теперь мы карабкаемся вниз под вражеским обстрелом с ощущением того, что катастрофически облажались.

Рамстандел начал наводить на врагов скрытую порчу. Его выбор заклинаний свидетельствовал о том, что настроение у него портится. Он превращал кожаные сапоги в едкую серебряную слизь, усеивал землю охочими до мяса осколками стекла, обращал глаза в куски льда и взрывал их в глазницах. Но ни это, ни постоянное смертоносное внимание Тариэль ни останавливало солдат Железного Кольца, которые бросались в атаку со штыками наголо, свирепые и обезумевшие, оставляя падших товарищей в грязи.

— Бежим к лошадям! — скомандовал я, уже не беспокоясь о субординации. Оберегать отряд от опасности доверено мне, а наилучшей возможностью спастись было бежать с поля боя, растоптав гордость.

Выжившие нападали из узкого прохода на вершине Стены Монтвейла. Их встретил Кэладэш в полной боевой готовности. Его любимые двуствольные пистолеты дымились, пуская пули шестидесятого калибра. С небольшого расстояния эффект был… ну, сами знаете, что будет, если сжать какой-нибудь фрукт.

Мир завертелся перед глазами: солдаты Железного Кольца катились вниз по склону вместе с телами мёртвых товарищей, бесы плясали в зелёном свете, пушечные ядра разрезали воздух, шагала боевая машина, а я лихорадочно пытался найти лошадей, привести в чувство мать и укрыть нас какой-никакой защитой.

Её оказалось недостаточно. На нас внезапно накинулся рой маленьких водяных элементалей, полупрозрачных сгустков грязи, пахнущих летней грозой. Они намочили стволы и запальные отверстия пистолетов Кэладэша — теперь тот только и мог, что чертыхаться. Они ползали вверх и вниз по мушкету Тариэль, а саламандра встречала их с клинками в руках, как капитан атакованного судна. Положение требовало отчаянных мер, и я решился-таки пожертвовать преимуществом, с которым мне не хотелось расставаться.

На левом запястье я носил браслет, сплетённый из хвоста Железного Единорога, скреплённый заклинанием, данным мне Разумными Акулами Золотого Винного Моря. На него я обменял документы, содержание которых до сих пор — государственная тайна одних наших бывших нанимателей. Я сорвал его, разорвал пополам и бросил на землю.