Виктор Ночкин - Красотки и оборотни

Подумав, Томен кивнул:

— Ладно. Правильно. Верно, нечего здесь целой толпой торчать. Идем!

Чародей шагал вслед за Климом по тропинке среди густых зарослей бурьяна, стараясь не отстать от проводника. Тот тащил на веревке несчастную овцу, которой, должно быть, выпало в эту ночь больше переживаний, чем кому-либо другому. Оранжевый свет факела, вырывая из мрака причудливо переплетенные стебли и листья, раскачиваясь в такт шагам крестьянина, образовывал причудливые картины — гротескные и неестественные. В переплетении светлых и темных пятен можно было углядеть совершенно удивительные силуэты…

Колдун размышлял и все никак не мог подыскать объяснения, в чем же ему сегодня довелось участвовать. Засада? Охота? За маленьким приключением что-то крылось… но что? Клим шагал размашисто, вроде бы и не спеша, но, чтобы поспеть за ним, чародею приходилось то и дело ускорять шаг, спотыкаясь о торчащие из земли толстые корни…

Через несколько минут тропинка вывела охотников к улице. Они обогнули перекошенный плетень, наполовину завалившийся и, кажется, уже давно ничего не ограждающий, и вышли на ровное пространство.

— Ну вот и дошли, мастер чародей, — объявил крестьянин, слегка махнув факелом, — вон и хата моя.

— Один живешь?

— Один… Вдовец я. Ну что, подождете маленько, пока я овечку-то сведу? Натерпелась нынче бедная…

— Давай, веди, — согласился Томен.

Клим открыл калитку, придержал ее, пропуская мага, затем вручил ему факел и попросил немного посветить. Чародей послушно пошел с факелом за хозяином. Тот отворил дверь овчарни, снял с шеи овечки веревку и втолкнул ее внутрь — в вонючее тепло…

— Ступай, милая, — напутствовал он животное, — тебя уж теперь резать не стану, нет… Заслужила. Раз сегодняшнюю ночь пережила-перетерпела, так уж… Теперь живи долго…

Маг подождал, пока крестьянин запрет овчарню и обернется, а потом поднял факел повыше, чтобы он осветил лица обоих, — и спросил:

— Клим, а что Кидин с Руткой делают?

— Ну… это… как что?.. — Клим смутился, хотя и старался не показать этого. — Сторожат волка… Дохлого. Сторожат, что же еще? Спят уже, должно быть. Вот и мы сейчас на боковую…

Клим сделал попытку обойти неподвижно стоящего колдуна, но тот поднял руку с посохом, преграждая путь.

— Нет, погоди. Вы все время от меня что-то скрываете. Клим, послушай. Ты лучше расскажи мне все сам. По-хорошему, а? У нас, колдунов, есть свои способы узнавать правду, знаешь ли… Так что лучше говори — что Рутка приволок, почему он так поздно явился? Чем они со старостой там занимаются?

Задавая вопросы, колдун внимательно следил за руками Клима, но тем не менее едва не прозевал момент, когда кулак крестьянина метнулся к его лицу. Едва успел выставить древко посоха и развернуться, чтобы не угодить под удар. Ненадежная палка хрустнула, разлетаясь пополам, Клим, охнув, согнулся и прижал ушибленную кисть к животу. Чародей отступил на шаг, делая вид, что разглядывает оставшуюся в руках половину посоха, но искоса поглядывая на противника. Тот метнулся было на мага, целясь вытянутыми руками в горло, но колдун с размаху треснул Клима по лбу обломком посоха. Крестьянин отлетел и свалился наземь.

— Клим, перестань дурить, — стараясь говорить спокойно, произнес маг, — у тебя все равно ничего не выйдет. Я же специально заранее произнес заклинания, ускоряющие мои движения и усиливающие руку. Я быстрее и сильнее тебя. Лучше расскажи мне, в чем дело. Я тебе обещаю — если там какая-то ерунда, я не стану вмешиваться. Ты пойми, я же чужой здесь человек, мне все равно… Просто не люблю, когда меня держат за дурня. Ну что, расскажешь?

— Эх, колдун, колдун… — протянул Клим, поднимаясь, — и зачем ты только влез? Так бы все славно было…

— Ну, теперь поздно об этом. Я влез. Так что, будешь говорить? Или мне тебя еще разок по лбу хватить?

— Ладно, — покорно признал крестьянин, — твоя взяла.

И снова прыгнул на колдуна, метя теперь в ноги. Тот не ожидал подобного маневра, факел отлетел в сторону, противники покатились по земле…

Пока мужчины охотились на оборотня, девушки в доме Кидина тоже не спали. Маленькая русоволосая Юта забрасывала кузину вопросами о жизни в далеком Эгиларе, откуда та приехала. Энна охотно отвечала. Эгилар, судя по ее рассказам, был огромным процветающим городом, полным чудес и красот. Юта восхищенно слушала, то и дело разглядывая пышное платье кузины и яркие аляповатые серьги в ее ушах. Зиата, лишь за полночь вернувшаяся домой, совсем, казалось, не прислушивалась к их разговору. Она то и дело выглядывала в окно, явно кого-то поджидая.