— Ну же, dan! Вы же не хотите, чтобы королева простыла и надолго слегла в постель?
— Почему же? Чем дольше вы будете в ней оставаться, тем больше у меня будет шансов греть ее для вас…
Торжествующий смех Руалы утих только, когда я задушил его поцелуем.
Пятнадцатый день месяца Первых Гроз
Ка-Йи в созвездии Ма-Ваг в поединке с Солнцем.
Правило дня: «Прекратив борьбу с очевидным, обнаруживаешь, что ничего не понимал в жизни».
«Лоция звездных рек» напоминает:
«День искушений и неожиданных поворотов, связанных с жизнью души, но, на самом деле, диктуемых судьбой. Переживаний столько, что сил на них уже не хватает, но если удается усмирить свои страсти и принять неизбежное, мир на этой земле тебе дарован.
Поединок Ка-Йи с солнцем сглаживает их характеры и дает примирение противоречиям мира внешнего и внутреннего. День дает понимание своей вины в собственных бедах и снимает кару вины с других людей. Дает примирение с собой.
Слияние Ка-Йи и Энасси благоприятствует пониманию знаков судьбы, что помогает избежать множества неприятностей, учит дару смотреть на себя со стороны и принимать окружающий мир в действительных его проявлениях. Избавляет от мании величия».
Антреа, квартал Линт, Королевский Приют Немощных Духом,
окончание утренней вахты
— Все в порядке, Рэйден?
Заглянувший в кабинет Олли тревожно нахмурил рыжие брови.
— Да. Почему спрашиваешь?
— Ты какой-то подозрительно тихий… Перепил вчера?
Перепил? Ни в коем разе. Руала так меня вымотала, что сил на пьянку не осталось. Впрочем, Джерон не настаивал: похоже, и ему самому хотелось сохранить память о последних часах в Антрее, а не утопить сознание в вине. Но мы почти не разговаривали. Сидели, медленно цедили крепкое вино, слушали бродячего музыканта, из тех, которых Савек время от времени приглашает для увеселения посетителей трактира. Думали каждый о своем, что называется. А сегодня спозаранку попрощались в Речном порту. И мое подношение оказалось кстати. По крайней мере, Джерон был искренне рад, чего совершенно не скрывал. После проводов возвращаться домой не хотелось, и я направился в Приют, чтобы в его тишине и покое расставить все знания на предписанные им полочки.
— Все хорошо, Олли.
— Ну, как скажешь…
Кажется, он не поверил, но все же ушел. Пусть: я не намерен что-либо объяснять.
Семейные архивы требуют внесения поправок и дополнений. Существенных.
Начать с того, что у меня, оказывается, есть шанс встретиться с родней, и еще какой! Хватило и одной представительницы женской линии рода Ра-Гро, чтобы доставить хлопот, едва не закончившихся моей преждевременной кончиной. Если же Карисса и ее потомство было плодовито, страшно представить, сколько еще девиц, умеющих заговаривать воду, бродит под лунами… Все же, несправедливо: женщины моего рода могут пользоваться своим врожденным даром в любом месте Четырех Шемов, а мне нельзя покидать долину Лавуолы, потому что вне ее становлюсь бесполезным. С чем связано такое странное разделение? Ну да, женщины вообще чувствительны к движению лун по небу, и возможно, столь же чувствительны и к «слезам» этих самых лун, растворенных в воде. Стоит ли огорчаться тому, что я равнодушен к чарам трех ночных сестричек? А может, нужно радоваться? Если припомнить, сколько неприятностей доставляют женскому роду ежемесячные полнолуния, пожалуй, стоит вознести богам искреннюю хвалу за то, что я, в силу происхождения, избежал подобной участи.
Сестра, да еще близнец… Как уверяют ученые мужи, связь сознаний у зачатых и родившихся в один час, есть нечто удивительное и загадочное, не подчиняющееся никаким правилам. А мои предки еще и любили друг друга… Могу представить себе их чувства.
Рэйден, наверняка, до конца жизни не избавился от ощущения вины перед возлюбленной, оставленной и почти забытой. Ну уж в том, что оставил безумицу в живых, он совершенно точно был виноват! Хоть и не мог поступить иначе. Я бы сам на его месте не поднял бы руки на сестру и любимую. Как он сказал? «Сначала нужно убить любовь в себе самом.» Верно. Уничтожить часть своего сердца собственными руками. А от выколотого куска непременно пойдут трещины… И рано или поздно оно разлетится вдребезги. А Стражу нужно было жить. Любой ценой. И жить лучше с болью внутри себя: пока чувствуешь ее, понимаешь, что жив. А вот как только в душе воцарится неколебимый покой, можно считать, умер.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу