Георгий Паксютов - Что мне приснится

Я не решился окликнуть его издалека, и вместо этого ускорил шаг. Стало стыдно от того, что я заставил Арье ждать, тогда как я сам прожигал время впустую. У такого человека, как он, наверняка нашлись бы более важные дела, чем сидеть и ждать меня здесь.

Волнение распирало мою грудь, и дыхание тут же сбилось -- как это и бывает, совсем не к месту. Я сделал глубокий вдох, чтобы, когда я заговорю, голос не прозвучал странно. Я всегда так делаю, и это никогда не помогает. Сейчас, впрочем, об этом не было нужды беспокоиться, потому что когда я приблизился к Арье и увидел его спереди, то понял, что он был мертв.

Большое кровавое пятно расплывалось на его одежде в области живота, и струйки крови стекали вниз, под скамью. Другая рана была на его лице -- глубокое рассечение между правым глазом и виском, заливавшее лицо кровью. Левый глаз был широко раскрыт и смотрел в пространство, напоминая глаз лежащей на прилавке рыбы. Окровавленные губы застыли в приветственной улыбке; меня он вчера такой улыбки не удостоил.

Жалость и разочарование сделали мои ноги ватными, и я покачнулся, едва сумев сохранить равновесие. В этот момент я краем глаза увидел одинокую фигуру, застывшую в дальнем конце двора.

Я резко перевел взгляд на этого человека. Он вздрогнул, как будто бы из-за того, что я его увидел, а потом бросился бежать -- двор выходил на такие же пустынные и узкие улочки. Человек был в плаще, и из-за того, что уже стемнело, я не смог различить, как он выглядел, тем более нас разделяло определенное расстояние. Его поведение, однако, не оставило во мне сомнений, и я без раздумий побежал за ним, ощутив в себе новые силы. Меч словно сам собой оказался у меня в руке.

Я бегаю быстро, и уже через пару мгновений оказался там, где только что стоял убийца. Он уже успел преодолеть большую часть улицы, и опять я не смог различить ничего, кроме его смутных очертаний и развевающегося за его спиной плаща. Я припустил вперед еще быстрее, но расстояние между нами только росло -- убийца перемещался необыкновенно быстро. Вот уже он скрылся между домов, свернув на пересекающую улицу. Я добежал до этого места так быстро, как это было возможно, но его уже нигде не было видно. Я с хрипом глотал прохладный вечерний воздух, а мой правый бок обожгла острая колющая боль. Я согнулся, уперев руки в бока, скорее для того, чтобы скрыть гримасу разочарования и обиды, чем для того, чтобы отдышаться. Убийца был прямо передо мной, и я ничего не смог поделать.

Неожиданная мысль вспыхнула в моей мозгу, как ослепительная молния, и я побежал назад, туда, откуда пришел. На этот раз меня не опьянял охотничий азарт, и колотье в боку, вызванное достойной гимнаста пробежкой, ощущалось очень четко, и с каждой секундой все сильнее. Я не мог остановиться и передохнуть еще и потому, что мысль повторялась в моей голове снова и снова, не оставляя места ни для чего другого. Что, если Арье был еще жив?

Не отдавая себе отчета, как, я снова оказался перед Арье, сидевшем на скамье посреди сквера в луже собственной крови. Он ничуть не переменил положения; рана на его лице выглядела страшно. Я положил ладонь на его шею, чтобы проверить, есть ли у него пульс, и ощутил под своей рукой его горячую и вязкую кровь. В следующую секунду Арье схватил меня за руку.

Его правый глаз был полностью залит кровью, но левый теперь смотрел на меня осмысленно. Он держал меня за руку с удивительной силой. Не понимая, что происходит, я застыл на месте, а Арье, как будто силясь что-то сказать, вытянул губы, сложив их кругом. Наконец из его уст вырвался протяжный стон:

- Ооохххххххххх...

Издав его, Арье обмяк словно разом истощил все остававшиеся у него силы. Его рука, только что железной хваткой сжимавшая мое запястье, упала и безжизненно повисла. Я звал его, тормошил, но все без толку. Напрасно я водил руками по его залитой кровью шее -- он был мертв.

Обнимая его бездыханное тело, пачкаясь его кровью, я беззвучно кричал в тишину. Он умер из-за меня, и это было так до боли похоже на случай с неизвестным мне рыцарем в Дите, только намного хуже. Я мог прийти сюда намного раньше, и тогда убийца не решился бы действовать. Я попытался догнать его, но не сумел. Я оставил здесь сидеть еще живого Арье, а мог бы оказать ему хоть какую-то помощь, хотя бы остановить кровотечение. Арье мог жить и добиваться несоизмеримо большего, чем я, но я погубил его своим визитом, своей нерешительностью, своей глупостью. Я плохой человек, и поэтому Арье мертв.