Роджер Желязны - Мост из пепла

«Да».

«Тогда нам следует уехать отсюда как можно скорее. Чем дольше мы протянем, тем меньше у нас останется шансов реализовать твою цель. У них есть агенты-люди, так же как и механические устройства».

«Наши враги тоже обладают телепатическими способностями?»

«Этим или чем-то похожим. У них есть свои пути, помогающие им проникать в суть вещей».

«Как мы будем действовать?»

«Я уже оформила бумаги, по которым ты сможешь путешествовать. Сегодня вечером мы обсудим с Вики твое желание посмотреть мир — теперь, когда ты, наконец, вполне к нему приспособился. Я поддержу это желание как весьма разумное с терапевтической точки зрения. Мне кажется, я смогу ее убедить».

«Ну а если она захочет поехать с нами?»

«Я уже обдумала эту возможность. К счастью, ее контакты с твоим отцом участились, все идет к тому, что они помирятся и снова будут жить вместе. Насколько я понимаю, они собираются обсудить этот вопрос сегодня. Если все произойдет, как я планировала, они будут даже рады, что ты на некоторое время уедешь».

«Откуда вы могли все это узнать?»

«Как телепат и друг семьи…»

«Нет! В это я поверить не могу».

«А во что ты можешь поверить?»

«Тут возможен лишь один вариант. Вы хитры, Лидия. Я это понял только теперь: по тому, как вы организовали мое лечение; да и путешествие вы придумали весьма ловко, устранили все препятствия, которые могут помешать; этот головорез из организации „Дети Земли“ оказался вашим знакомым. Я просто вынужден принимать во внимание, что вы, вероятно, обладаете способностью манипулировать людьми и что, по всей вероятности, именно вы способствовали разводу моих родителей, а теперь их примирению; похоже, по вашей инициативе я оказался на Луне, и вообще, я думаю, вы ответственны за все, что происходило со мной. Вы сотворили меня».

«Смешно! Ладно, думай, что хочешь. Это как-то повлияет на твои планы?»

«Нет. Я все равно поеду с вами. Я должен».

«Хорошо. Тогда остальное не имеет значения».

«Нет, имеет. Видите ли, я ничего не намерен забывать. Может быть, мне суждено прожить еще несколько лет — я стану гораздо сильнее, чем сейчас. Если я когда-нибудь узнаю, что вы причинили моим родителям лишнюю боль, хочу, чтобы вы знали: я буду это помнить».

Она опустила голову.

«Значит, так тому и быть».

Все произошло почти так, как предсказывала Лидия. Позвонил отец и сообщил, что он хочет нас навестить. Чтобы повидать меня, сказал он. Мать согласилась, и он приехал на следующий день. Лидия была права: они обрадовались друг другу и вели себя очень доброжелательно. Отец был по-настоящему счастлив, когда увидел меня. Мы с ним подолгу разговаривали и даже пару раз ходили вместе гулять. Но мне было ясно, что он приехал не только за этим.

А мне стало казаться, что я слишком жестко разговаривал с Лидией. Мне было неловко сканировать сознание родителей, но до меня вдруг дошло, каким тяжелым грузом была для них моя бесконечная тяжелая болезнь, особенно для отца. Возможно, именно она и стала причиной их развода, а выздоровление послужило поводом для восстановления отношений. Мне было стыдно, что я не понял этого раньше. У меня даже появилось предположение, что, хотя Лидия и манипулировала всеми нами в каких-то своих целях, на самом деле она лишь явилась катализатором процессов, которые и так в нас шли. Это, конечно, не снимало с нее ответственности, в особенности если она подталкивала нас в нужные моменты, но все-таки существенно смягчало общую картину на фоне неожиданно появившегося у меня собственного чувства вины.

Именно это чувство вынуждало меня спешить с отъездом. И мои родители хотели того же, им не терпелось остаться наедине. Поэтому они почти сразу согласились подписать все необходимые документы, разрешающие мне отправиться в путешествие в сопровождении Лидии и ее знакомого санитара.

— Как хорошо, что ты вернулся, сын.

Эти слова не показались мне такими уж забавными позднее — ведь мой отец произнес их, когда мы с Лидией садились в вертолет, который должен был доставить нас в Альбукерке. Поговорив с отцом, я начал понимать, что мое выздоровление является для него предметом гордости — я сумел преодолеть такие серьезные трудности. Может быть, это радовало его даже в большей степени, чем мои замечательные телепатические способности. Мне стало грустно при мысли, что мы снова расстаемся. Я махал им до тех пор, пока они не скрылись из виду, и не снимал защитного экрана до самого приземления.