Выполняя своё обещание, данное Совету, она отправилась на рынок в сопровождении старшего сына Рамалы и купила небольшой мешок мясных обрезков и костей, волкам должно хватить. На неё удивлённо косились, особенно из-за детской головёнки, выглядывающий из материнской перевязи, но присутствие молодого гнома, похоже, уравновешивало удивление и желание пощупать «живого орочьего шамана», «тихо ты, дурак, это шаманка».
Большая ярмарка уже заканчивалась, но всё же шаманка успела прикупить игрушек малышке — большого крота из мягкого бархата, глиняную свистульку и множество разноцветных квадратиков для составления узоров. Хотела было купить красивое детское платьице, но подумала, что в орочьем шатре это не к месту, со вздохом вернула яркую тряпочку ошарашенному продавцу, который голову сломал в попытках понять зачем старой шаманке детский праздничный наряд. Побродив ещё некоторое время по сворачивающемуся торжищу, Исхаг обнаружила орочий шатёр, служащий, как легко догадаться, торговой палаткой. Внутри нашёлся немолодой орк-торговец, приветствовавший её почтительным поклоном. С шаманами следует быть почтительным, если это настоящий шаман, а эта старуха как раз из настоящих. Осмотревшись, Исхаг попросила показать меха. Орк торопливо открыл сундук и вытащил на свет три шкурки песчаной лисы.
— Увы, уважаемая шаманка, то всё, что осталось. Есть ещё одна волчья шкура из Северных пределов.
— Сколько? — прервала его нервную речь Исгах.
— Прими в дар, — старый орк протянул ей лисьи шкуры, — я видел тебя с детёнышем, возьми для него в дар.
— Где видел? — отрывисто спросила Исхаг.
— В степи, — потупился старик.
— Где именно, отвечай! — она требовательно протянула руку в продавцу.
Старик прикрыл глаза, и орка увидела торговца, спасающегося от приручённой ею стаи волков. Крупные звери неслись вслед бегущему каравану, обтекая его с двух сторон и стремительно скрылись вдали, оставив позади ошеломлённого орка и его помощников, с трудом сдерживающих вьючных животных. Она одобрительно потрепала старика по плечу и подарила ему один из своих амулетов.
— Теперь ты будешь беспрепятственно водить караваны в этой стороне степи. Благодарю за щедрый подарок и прощай.
Старый, много поживший орк и словом не обмолвился, что сохранит память об этой встрече в тайне, это само собой подразумевалось в беседе двух стариков. Они уважительно поклонились глубоким поклоном и расстались.
… Волки очень обрадовались и мясу, и шаманке. Фредин, сопровождавший её повсюду в том числе и к волкам, осторожно попятился, увидев трёх крупных зверюг, каждая из которых легко доставала ему до пояса. Старая Исхаг коротко взвыла, гном слегка отпрянул, а трое волков уселись на задние лапы и уставились на незваного гнома с любопытством. Опешивший Фредин вспомнил, что нельзя смотреть в глаза волкам, они воспринимают это, как вызов. Но… не в силах отвести взгляда от жёлтых глаз, так и лучившихся ехидством, он только шумно сглатывал, надеясь, что шаманка сумеет остановить нападение. И когда он окончательно пришёл в себя, чтобы правильно оценить насмешку в глазах вожака, шаманка обратилась к нему с неожиданным предложением.
— Фредин, если ты разрешишь им себя обнюхать, то вся твоя семья будет считаться друзьями этих волков… и тех волков, что в своё время составят стаю в этих краях.
Фредин прерывисто вздохнув, кивнул и замер, когда каждый из грозной троицы обнюхал его руку и потёрся боком о его штанину.
— Не вздумай гладить и трепать по холке, — строго предупредила Исхаг, — останешься без руки, так и братьям скажи. Мои волки для таких шуток подпускают только меня и это случилось далеко не сразу после знакомства.
Исхаг выпустила малышку из детской перевязи размять ножки только после того, как волки насытились и утащили оставшееся мясо подальше от дороги. Она с визгом бросилась к своей любимице, старшей волчице. Остальные двое попятились, ошеломлённые высоким визгом, но вскоре покорно, каждый в свою очередь, катали на спинах детёныша и даже пытались изобразить лошадиный галоп, понукаемые ударами маленьких пяток. Фредин только глазами хлопал.
— Рассказать кому… никто ведь не поверит, — пробормотал он.
— Не стоит вообще рассказывать многое даже другу, — тихо ответила старая шаманка.
— Почему? — оглянулся Фредин.
— Чтобы спустя малое время не желать ему подавиться собственным языком, — пояснила шаманка, — так меня учил мой наставник. И я благодарна ему за науку. Ты старший в роду, верно? Вот и думай, почему твой батюшка многое оставляет твоему умению читать между строк и слышать непроизнесённое.
Читать дальше