Александра Лисина - Мэтр

Граф отступил от экипажа, с козел которого на меня испуганно уставился молоденький мальчик-возница, и медленно повернулся. Пристально посмотрел сперва на меня, затем перевел взгляд на ошарашенного наемника. Словно в первый раз оценил его стать, внезапно побледневшее лицо, судорожно стиснутые на рукояти меча пальцы. Но потом все-таки отрицательно качнул головой.

— Я не продаю своих людей, мэтр Гираш.

— Жаль, — притворно огорчился я, получив массу удовольствия от созерцания перекошенной физиономии амбала. — Хотя дело ваше, не смею настаивать.

Многозначительно помолчав и чинно сложив руки на объемном животе, я посеменил к карете и первым забрался внутрь, нахально заняв самое лучшее место. Терпеливо подождал, пока ко мне присоединятся несколько заторможенные граф и мастер Лиурой. И с чувством выполненного долга откинулся на мягкую, обитую красным бархатом спинку сиденья.

— Хорошо сделано, — беззвучно шепнул мне на ухо Нич, нагло изучая севшего напротив нас светлого. — Но риск был велик.

Я только ухмыльнулся: конечно. Зато мы поставили на место зарвавшегося дурака и получили неплохие гарантии того, что после окончания работы от нас не попытаются избавиться. Раз уж граф на такие деньги не соблазнился, видимо, открытое предательство не его стиль.

— У Лиуроя припасена в карманах пара неплохих амулетов, — так же беззвучно доложил Нич. — Один отпугивает умертвия, второй, скорее всего, накопитель. Но не очень сильный — я такие когда-то на раз-два высасывал.

Я задумчиво оглядел коллегу, у которого все еще нервно подергивалась щека: да, амулеты я тоже заметил. Еще бы специализацию этого умника выяснить. Но, увы, мои способности весьма далеки от идеала. И я бы не рискнул тратить запасы своих накопителей на такие мелочи.

— Гираш, а можно я его немножко попугаю? — внезапно спросил Нич, кровожадно косясь на мага.

Я благожелательно кивнул. Таракан радостно встрепенулся и, стоило только карете тронуться с места, а мне — немного наклониться вперед, картинно рухнул с моего плеча, умудрившись спланировать прямо на колени светлого.

Сделав самое невинное лицо, я выпрямился и с самым честным видом посмотрел на брезгливую гримасу мастера Лиуроя, на мантии которого теперь гордо восседал громадный таракан. Слегка удивился, когда Нич решил не останавливаться на достигнутом и решительно полез на чужое плечо, но на негодующий взгляд мастера только вежливо приподнял брови.

Дескать, да-да. Что вы говорите? Какой еще таракан? Где?!

А когда Нич увидел, что к нему тянется холеная рука, и на всякий случай пыхнул крохотной струйкой огня, я принял независимый вид, словно невзначай заметив:

— Кажется, вы ему понравились, мастер.

— Уберите от меня эту… этого… зверя! — возмущенно каркнул задымившийся в буквальном смысле слова светлый, вынужденно замерев на месте и больше не рискуя связываться с огнедышащим тараканом.

— К вашему сведению, насекомые не относятся к понятию «звери», — с умным видом отозвался я, краешком глаза следя за победным восхождением Нича и умиляясь при виде обугленной прядки волос на виске у мастера Лиуроя. — А фамильяры не относятся к ним тем более. Скорее, их можно отнести к искусственно созданному, но неодушевленному творению, у которого, впрочем, есть свои собственные предпочтения.

Нич сердито обернулся, явно решив потом мне припомнить и насекомое, и неодушевленное творение, но у меня было слишком хорошее настроение, чтобы думать о его возможном недовольстве.

— Мэтр Гираш, — просипел маг, нервно покосившись на взобравшегося на уровень его груди таракана, — я бы вас попросил…

— Не волнуйтесь, коллега, — мило улыбнулся я, видя, как тараканьи усики легонько трогают мантию в том месте, где светлый припрятал свои амулеты. — Он вас не тронет.

Ага. Только защиту с амулетиков снимет, ауру считает, силушку оттуда выкачает — и все.

Таракан между тем с нескрываемым интересом принюхался к горлу мага, но тут же поморщился и громко чихнул, случайно уронив на подлокотник несколько капелек слизи. Красный бархат в том месте зашипел и мгновенно обуглился, обнажив деревянную основу. Светлый тревожно замер, чувствуя, как нежные усики ласково поглаживают его шею. Нич задумался о чем-то своем, тараканьем, жадно поглядывая на виднеющуюся на горле мага золотую цепочку. А я сделал вид, что ничего не заметил, и с удовольствием понаблюдал бы за этим спектаклем и дальше, если бы господин граф не принялся сверлить меня тяжелым взглядом, а затем, не получив никакой реакции, не бросил мрачно: