Дженни Вурц - Проклятие Деш-Тира

— Возможно, у них свои понятия о грубости, — бросил ему Аритон, не сбавляя шага.

Странный город, куда они попали, и настороженно-любопытные взгляды прохожих постоянно напоминали наследному принцу, что здесь он — всего-навсего подозрительный чужак. Лизаэр осадил уязвленное самолюбие, но заставить себя молчать не мог.

— Интересно, кого же они именуют лошадниками? — рассуждал он вслух.

Братья обогнули смердящую телегу торговца рыбой и свернули в переулок. Его название было выведено потускневшим золотом на аляповатой вывеске с изображением прялки.

Аритон остановился возле какого-то пьянчуги, храпевшего в сточной канаве, уютно устроившись на груде мусора и картофельных очистков.

Горечь недавней обиды улеглась, и Лизаэр начал замечать происходящее вокруг.

— Никак, Дакар? — удивленно воскликнул он, подходя к храпящему.

— Он самый, — яростно блеснул глазами Аритон. — Как всяким грешникам, нам повезло.

— Хотел бы я знать в чем, — беспокойно отозвался Лизаэр, удивленный тем, что его брат, присев на корточки, начал рыться в недрах грязного плаща Дакара. — Не боишься, что тебя будут судить за воровство?

Аритон оставил и этот вопрос без ответа. С беспечностью, способной довести до бешенства, он пропихнул руку за шиворот рубахи Безумного Пророка и стал шарить там. Дакар продолжал храпеть. Вскоре Аритон издал торжествующий возглас. В его кулаке был зажат увесистый мешочек с монетами.

— Разбой, но уже на суше, — улыбнулся Лизаэр, которому не оставалось ничего иного, как сделаться соучастником грабежа. — И куда мы отправимся проматывать это богатство?

— На конский торг, — ответил Аритон, перебрасывая ему мешочек. — Кажется, кому-то очень не понравилось месить ногами грязь. Или я ослышался?

Лизаэр молча проглотил колкость. Ощупывая сквозь материю незнакомые монеты, он задумчиво произнес:

— В этом городе либо стража не дремлет, либо жители слишком честные. Трудно представить, чтобы человек храпел в канаве и никто не попытался его обворовать.

— Наш пророк предусмотрел такую возможность.

Пальцы Лизаэра сразу же ощутили холодок, исходящий от мешочка с деньгами.

— Заклинания?

— Всего одно, — без тени улыбки ответил Аритон. — Судя по тому, как оно наложено, можно догадаться, откуда у Дакара такое прозвище.

— Думаешь, из-за того, что он — ученик мага? — спросил Лизаэр.

Они проходили мимо ткацкой лавки. На столбе с вывеской болтались влажные образчики шерстяных тканей, но дверь была крепко заперта.

— Скорее всего, за то, что его заклинание способно опалить руки любому дуралею, рискнувшему покуситься на его собственность.

Шагая по переулку, Лизаэр размышлял о том, привыкнет ли он когда-нибудь к повадкам магов. Когда впереди показалась площадь, он понял, почему закрыты окрестные лавки. То, что дочка колбасника пренебрежительно назвала конским торгом, на самом деле оказалось большой ярмаркой. Скорее всего, ярмарка была для Западного Края главным осенним событием. Прилавки, где в обычные дни торговали рыбой, сейчас были украшены флажками и разноцветными лентами. Свободное пространство между ними и вокруг почти целиком занимали лошади всевозможных пород и мастей. Уличные мальчишки в поношенных, явно с чужого плеча рыбачьих балахонах затеяли какую-то игру. Они бегали, протискиваясь в любую щель и наступая взрослым на ноги. Торговки бранились, а беззубый старик-скрипач, озорно подмигивая ребятам, играл что-то наподобие джиги. Аритон невольно поморщился: инструмент был безнадежно расстроен.

После стычки с колбасником братья повели себя осторожнее. Остановившись, они огляделись. Неподалеку двое бродяг промышляли игрой в шарики, завлекая азартных ротозеев. Остальная публика состояла из местных рыбаков и ремесленников, их жен и детей. Одеты они были небогато, но достаточно опрятно. На груженых телегах восседали крестьянки из близлежащих деревень. Среди толпы расхаживали вооруженные солдаты, следившие за порядком, однако по их лицам чувствовалось, что они более склонны пропустить по кружечке и поболтать с друзьями, чем бдительно нести службу. Тем не менее Аритон, прикрыв правую руку плащом, все время держал ее на рукоятке меча.

Едва братья появились на ярмарке, их сразу же заметила маленькая девочка, дочь торговки лакомствами. Хотя у обоих с раннего утра не было во рту ни крошки, они по молчаливому согласию решили вначале подыскать себе лошадей, а уж потом думать о еде. Простодушно улыбаясь, девчушка протягивала им засахаренные фрукты, но Лизаэр слегка покачал головой и прошел мимо. Столь же решительно братья миновали прилавок мясника, потом — запряженную быками телегу, на которой громоздились горшки со съедобными травами. Чуть поодаль сидела дряхлая старуха, тоже торговавшая какой-то снедью. Рядом с перевернутым ящиком, служившим ей стулом, высился столб. К нему были привязаны поводья нескольких лошадей.