Рина Гиппиус - Цветы цвета неба (СИ)

Я присела, чтобы наши лица были на одном уровне.

— Эймунд, все было как сказала…, — я подняла глаза на няню.

— Госпожа Эидис, — представилась она.

— Все было, как сказала госпожа Эидис?

Сын хмуро кивнул.

— Иди и попроси прощения у брата, — велела я.

— За что? Я же ничего такого не сделал! Он первый меня ударил! — стал возмущаться Эйм.

— То, что он рисует, совсем не значит, что он ведет себя как девчонка. Иди и извинись, — настаивала я. Я так надеялась, что хотя бы во дворце он обойдется без драк.

Обиженное сопение усилилось. Но сын молодец. Быстро взял себя в руки, подошел к Ингольву, буркнул ему:

— Извини, — снова поднял на меня глаза, ожидая одобрения. Я улыбнулась. Мой сын часто боялся сделать что‑то не так. Как будто боялся, что его будут ругать. При том, что ни я, ни лорд Магнир его практически не ругали. И тут он меня удивил: — Инг, хочешь я научу тебя делать рогатки?

Тот кивнул, лукаво посмотрев на бабушку. Теклария погладила внука по голове.

— А теперь твоя очередь извиняться, — улыбка с лица мальчика спала.

— Эйм, извини, что ударил тебя.

Инцидент был исчерпан. А через два дня несколько окон на первом этаже также были разбиты. Кто именно это сделал осталось неизвестным. Скорее всего оба. Но друг друга они не выдали. Так было положено начало крепкой братской дружбе.

Теклария взялась за меня крепко. Первым делом она решила меня просветить по поводу, как она уже выразилась, серпентария. По статусу мне будут положены шесть фрейлин. Все они дочери важных людей государства. Безродных среди них нет. Потому и характеры у всех непростые. А мне с ними придется проводить немало времени. Теклария меня заверила, что выберет мне их сама. Стало не по себе. Фрейлин принято менять раз в два года. Хотя обычно это происходит чаще, так в течение года половина из них уже оказывается помолвлена. Многие девушку и идут в фрейлины, чтобы подцепить жениха.

— Да у вас тут брачное агентство, — пошутила я.

Следом мне вручили досье на каждого из советников и их личных помощников, секретарей.

— Напрямую ты не имеешь права вмешиваться в дела императора, но всякое может случится. Лучше быть подготовленной. Информацию мне собирали мои люди. Сын об этом не знает. Ну или я не знаю, что он в курсе, — объяснила мне Теклария. А она не так проста, как кажется.

Сверху стопки лежала папка с информацией о графе Конете. Увидев, как я скривилась, прочитав подпись, Императрица сказала:

— Вижу ты уже знакома с секретарем моего мужа. У Эйна свой помощник, но скорее всего, ему придется оставить на должности императорского секретаря именно графа. Он предан империи. Родом из влиятельной семьи. Его отец владеет месторождением алмазов в Букероше. Вообще‑то это месторождение, как и все остальные, принадлежит Империи. Он занимается его разработкой. Но фактически, является полноправным его владельцем. Он обладает каким‑то секретом, при помощи которого ему удается исключительная огранка камней. Секрет не раскрывает, но взамен три четверти обработанных камней оправляется в нашу казну, а остальное — по своему усмотрению. Поэтому граф Конет служит тут не ради денег, хотя и жалование ему платится немалое. Он весьма тщеславен. Любит власть. А место личного помощника императора дает ему такую иллюзию.

— Почему же иллюзию? — решила уточнить я.

— Он думает, что о некоторых его решениях мой муж не знает. Гислирв умен и горд. Хладнокровен и расчетлив. Этими качества он и обязан нахождению на данной должности. Советую не вступать с ним в конфликты.

Своевременный совет.

— Об остальных сама почитаешь. Будут вопросы — задашь завтра. А сейчас у тебя урок танцев. Иди.

Вот так и проходили у меня дни до коронации. До обеда Теклария рассказывала мне придворных, делилась своим мнением об обстановке, рассказывала о своих наблюдениях, в обед я ходила к императору. После — танцы. Пред сном читала информацию о политической обстановке в соседних странах. И многое другое.

Сына я видела в основном во время трапез. С ним также занимались учителя. В силу возраста нагружали его не сильно. Вечером я заходила к нему, чтобы почитать сказки перед сном. На третий день к нам присоединился Ингольв. Теперь каждый вечер, как только я заходила к Эйму, Инг уже ждал меня там же. Они делились со мной своими впечатлениями о прошедшем дне, а после я читала им сказки. В основном переведенные с древне — складоварийского. Мне они самой очень нравились. Добрые и поучительные. Вадомийские сказки я, конечно, детям не читала. Как только дети засыпали, я укрывала Эйма одеялом, а Инга относила в его комнату. Благо недалеко.