Валерия Тишакова - Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен!

— Лада Борисовна, добрый день.

— Галлий Гибонсон? Добрый. — Моя улыбка сошла бы за милую, если бы у меня не дергался в это время глаз. — Вы записаны?

Робкая надежда развернуть его обратно рухнула, когда мне предъявили три расписки с печатями и показания двоих свидетелей, что он записывался на прием. Да, дедуля подготовился. Бедный граф, он еще не имел чести пообщаться с этим страдающим кверулянтством [1] Кверулянтство — непреодолимая сутяжническая деятельность, выражающаяся в борьбе за свои права и ущемленные интересы (зачастую мнимые и преувеличенные). Кверулянт осуществляет подачу жалоб во всевозможные инстанции. дедушкой. По-хорошему, успокаивающий чай надо было отнести ему, а не пить самой, тем более что я-то уже закаленная, в отличие от графа.

— Говорят, этого старого взяточника посадили! Давно пора! Вот пусть новый ректор меня выслушает, — потрясая толстенными книгой учета и папкой с бумагами, провозгласил пенсионер.

Я мысленно сделала жест «рука-лицо». Может, охрану вызвать? Я с сожалением отмела эту мысль. Вони будет… Шустрый дедок тем временем уже открывал дверь в кабинет Джонатана. «Все, поздно», — пронеслась в голове паническая мысль, и я кинулась за посетителем. Еле успела втиснуться перед ним, чтобы объявить:

— Господин ректор, к вам посетитель.

Эверо поднял голову от бумаг.

— Никого не пускать. Я занят.

— Я не могу.

Граф выронил ручку и уставился на меня как баран на новые ворота. Наверное, до этого момента он думал, что фраза «не могу не пустить» не входит в мою базовую комплектацию. Сюрприз! Да, да, из всех посетителей только этот старикашка может обыграть меня. Даже вам это редко удавалось.

— Ладно, пропусти.

Дед грубо оттолкнул меня, стремясь поскорее войти к Джонатану.

— Почему я жду? Я записан! Это нарушение моих прав, — с порога начал Галлий предъявлять претензии. — Почему я должен ждать под дверью, как собака? Я отдал лучшие годы жизни этой Академии! И что получил взамен? Мои заслуги ушли коту под хвост!

Глаза графа потемнели от злости. Ага, не нравится? А сам так раньше врываться не стеснялся!

— Лада Борисовна, вы будете стенографировать. Я не хочу, чтобы суть этого разговора была потом искажена.

Дедуля начал отдавать приказы. Круто.

Раздался треск. Жаль, хорошая была ручка.

Я села в уголке и приготовилась записать очередную порцию чуши. По мне, все претензии Галлия надо фиксировать на туалетной бумаге, им там самое место, а не переводить хорошие листы.

Галлий достал пачку исписанной бумаги и устроился напротив Джонатана. Откашлявшись, он начал:

— Я ветеран. Отдал лучшие годы своей жизни Академии. Как награда, мне была выделена квартира в многоквартирном доме по адресу: Цветная улица…

— Какая улица? — не врубился граф.

— Сейчас она Бирюзовая, — объяснила я, как более опытная в этом деле. Не в первый раз эту ересь слышу.

Дедок резко подскочил.

— Нет, она Цветная!

Впрочем, он быстро успокоился и сел обратно.

— Этот дом был в собственности Академии и квартиры в нем выдавались только работникам этого учебного заведения! Но двадцать лет назад этот дом был передан в собственность города!

— Да, помню. Мы тогда вышли из союза с Восточным королевством, сменилась власть, были трудности с финансированием.

— Вы не имели права! Отдавать дом с живыми людьми!

Граф собирался что-то сказать, но я сделала знак молчать. Удивительно, но он меня послушался.

— И наш мэр, чтобы отмыть деньги, переименовал улицу в Бирюзовую! Не спросив жильцов! По кодексу Вильгельма…

— Прошу прощения, — снова влез граф. — Но кодекс Вильгельма действовал, когда мы были одним целым с Восточным королевством и страна носила название Светлая! Сейчас этой страны нет! И действуют другие законы! Мы руководствуемся кодексом Нормана!

Но Галлий, распалившись, его не услышал.

— На основании этого я требую признать незаконными тарифы, установленные после переименования улицы!

Наша песня хороша, начинай сначала. Видно, непреодолимое стремление воевать с ЖЭКом заложено на генном уровне у пенсионеров любых миров. А у данной особи проявилось в критической форме. Пять лет высчитывал все вплоть до медяка и не побоялся явиться с этой горой макулатуры к налоговому следователю. Тот, видно, сразу просек, что дело — дрянь, и отправил его в комитет градостроительства. Спустя год и десяток инстанций старик оказался здесь. И песня с тех пор не меняется. Деньги и старые тарифы вернуть, моральный ущерб возместить. Угу, тарифы тебе подавай старые. А пенсию получать ты хочешь по-новому.