химера-читатель: Память героя

— Только тогда я продолжу.

Гарри всхлипнул от неистового желания и, смотря прямо в серые глаза слизеринца, поднял руку. Драко почувствовал небольшую магическую волну и, не скрывая своей радости, провел рукой по заветной ложбинке, убеждаясь, что возлюбленный все сделал как следует.

— Вот так, мой хороший, вот так, — тихо шептал блондин, двумя пальцами поглаживая хорошо смазанное и расслабленное колечко мышц. — Только мои просьбы важны для тебя, только мои.

Действовал юноша на грани своих возможностей, но краем затуманенного сознания понимал, что начатую им игру просто необходимо довести до конца. Иначе все будет тщетно.

— Есть только ты, — буквально проскулил его партнер, такие долгожданные для слизеринца слова. — Быстрее.

— Сейчас, родной, — прошептал блондин, применяя чары уменьшающее вес и приподнимая брюнета за ягодицы так, чтобы он мог обхватить его за талию ногами. А потом, направляя свою плоть внутрь партнера, выдохнул: — есть только ты и твои желания.

— Драко, — запрокинув голову вскрикнул гриффиндорец, не справившись с охватившими его ощущениями. — Ещё!

— Да, мой хороший, ещё, — прошептал блондин, начиная двигаться в сумасшедшем темпе. — Ещё.

Надолго их не хватило. Слишком долго им пришлось терпеть. И вот уже брюнет финиширует с негромким стоном, а за ним и блондин содрогается от полученного удовольствия.

Оставалось признать, что понимание и взаимодействие среди первых лиц Магической Британии было просто потрясающе. Именно этот вывод Драко Эванс мог сделать за те полтора часа, что они с Гарри находились в кабинете директора Флитвика. Вот только находиться слизеринец предпочел бы в любом другом, даже самом жутком месте страны, чем здесь. И немудрено. Все это время было потрачено на то, чтобы вычитывать его Гарри за безрассудство, проявленное на летном поле. Не то чтобы блондин был против этого, но переход от наслаждения, получаемого в душе, к официальной беседе с элитой магического сообщества оказался слишком резким. Однако Драко понимал, что только благодаря помощи верного Добби им удалось избежать огромных неприятностей.

Эльф появился в душевой кабинке как раз в тот момент, когда юноши ещё ощущали отголоски только пережитого наслаждения. Заикаясь и закрывая глаза ушами домовой рассказал что когда он подавал собравшимся в кабинете чай, там появился лорд Малфой и лорд Блек. Так вот узнав о происшествии, отец Драко пришел в ярость, и дожидаться пока лорды Эвансы соизволят выяснить отношения и найдут время на остальных, он не желал. Нет, Люциус хотел сам немедленно привести Гарри на беседу.

Услышав это слизеринец просто похолодел, представив какую картину, мог бы увидеть здесь отец. Понимая, что времени у них просто не осталось, блондин оправил Добби в их покои за одеждой взамен той, что была развеяна в момент страсти. О полноценном душе можно было только помечтать, так что пришлось обойтись очищающими чарами. Затем парни оделись и отправились в кабинет к директору. Драко ходить было не обязательно, однако он решил не бросать возлюбленного в трудной ситуации.

Вот только едва лорды Эвансы вошли в кабинет, как перед ними замаячила очередная возможность раскрытия их недавнего время провождения. Как только закрылась дверь Кингсли Шеклболт, потребовал, чтобы обоих парней обследовал колдомедик. С одной стороны это требование было резонным, но с другой предсказать реакцию собравшихся магов на полученные результаты было достаточно несложно. Но к большому облегчению Драко в ситуацию вмешался Сириус Блек.

— Думаю, что собравшиеся и так долго ждали этих джентльменов, — произнес анимаг, внимательно смотря на парней, — так что можем начинать. Что касается повреждений, то если бы они были, то Гарри сразу же обратился бы к колдомедику.

Чувство благодарности которое испытывал в этот момент бывший староста было сложно описать словами. Ведь анимаг в данном случае спас их от публичного позора. А тем временем присутствующие прислушались к словам Блека, и беседа началась.

И такой слаженности от магов блондин никак не ожидал. В какой-то момент слизеринцу даже показалось, что присутствующие заранее договорились, кто о чем будет говорить. Так если Нарцисса Малфой говорила о том, что Гарри своим поступком поставил под угрозу жизнь остальных игроков, убрав защитный щит. А вот директор Флитвик настаивал на том, что своим поступком гриффиндорец едва не довел до срыва леди Малфой и мадам Шеклболт, которым в их положении запрещено волноваться. Снейп говорил о жертве Лили Поттер, которую Гарри совсем не ценит, а Люциус настаивал на том, что гриффиндорец наплевательски относится к близким людям, которые за него волнуются и переживают. Руфус Скримджер сказал, что Гарри не ценит те дары, которыми одаривала его магия.