Юлия Вакилова: Король моего сердца

— И как же мне тогда узнать её? — поразмыслив, задала новый вопрос девушка. Все внутри протестовало от слов старой женщины, но мудрая Ниньи редко когда ошибалась.

— Любовь — это не тогда, когда сердце разрывается из-за другого человека, — медленно покачала головой собеседница. — Любовь — когда оно рвется ему навстречу. Когда счастье того, другого, вдруг становится важнее собственного. И когда можно добровольно отречься, согласиться на разлуку, на расставание, даже уйти. Уйти, понимая, что эта боль окажется меньшим злом.

— Это не любовь, — медленно протянула Эллери, и в зеленых глазах мелькнуло разочарование. — А сплошное самоистязание. Я никогда не смогу этого понять.

— Я надеюсь, девочка моя, — во взгляде старой няньки мелькнула нежность. — Что тебе никогда и не придется испытать на себе эту сторону любви.

Девушка не ответила, с головой погрузившись в размышления.

Нет, ее чувства к Майину не могли быть ничем иным, кроме как любовью! Ведь разве решилась бы она сбежать из дворца, покинуть родной и привычный дом ради чего-то другого? Осмелилась бы пойти против желания отца, уже подобравшего ей жениха и даже распорядившегося начать приготовления к свадьбе?

При взметнувшихся воспоминаниях об отце плечи девушки поникли.

Пусть они никогда не были особо близки, отец всегда был той самой надежной опорой, олицетворением постоянства и безопасности. Конечно, с детских лет она прекрасно знала, что однажды ей предстоит покинуть дом, отправиться в чужую страну, стать частью другой семьи — но никогда в голову девушки не приходила мысль, что избранный отцом жених будет старше ее саму на несколько десятков лет. В момент, когда отец торжественно объявил о своем решении и назвал заветное имя будущего супруга, в голове Эллери мелькнуло столько непристойных выражений, что ее учителя умерли бы со стыда, узнав об этом.

К чести всех тех, кто приложил столько сил к воспитанию принцессы, внешне девушка никоим образом не показала истинных чувств. И только когда кабинет отца остался позади, когда успокаивающие одним только видом стены родных покоев окружили ее, Эллери позволила гневу вырваться наружу.

Первым желанием хозяйки было выместить злость на изящных безделушках, в огромном количестве присутствовавших в комнате. Но вовремя вспомнив, что она натура тонкая и благородная, — как внушалось это со всех сторон — и что не пристало знатной девице вести себя как какой-нибудь простолюдинке, девушка вынуждена была с сожалением отвергнуть столь соблазнительную идею.

Упасть на кровать и предаться рыданиям, как то было принято среди придворных дам? Нет, этот вариант устраивал ее куда меньше первого, да и желания проливать слезы в ту минуту явно не наблюдалось.

И тогда, подмяв под себя пышные юбки и усевшись прямо на устланный коврами пол, принцесса принялась размышлять.

На удивление, думать ей пришлось недолго.

Конечно, навлекать на себя гнев отца очень не хотелось. Но и выходить замуж за великовозрастного жениха, который, ко всему прочему, славился крайне жестоким и неуступчивым характером, хотелось еще меньше. Слишком свежи в памяти были перешептывания слуг об участи последней супруги короля, которая скоропостижно скончалась от неведомой болезни аккурат после того, как во всеуслышание посмела надерзить своего господину. До нее были и другие жены, судьба каждой из которых была столь же незавидна и, что греха таить, подозрительна.

Отец же, когда девушка поведала ему о своих опасениях, со смехом отмахнулся, назвав эти мысли чепухой. И по выражению его лица она поняла, что он действительно так считает.

Ну и, безусловно, краеугольным камнем всех ее возражений против брака стал Он.

Впервые встретившись на очередном приеме, девушка сперва не обратила на него особого внимания. Всего лишь один из большой свиты сопровождающих правителя соседнего государства, приехавшего с визитом. Неприметный на первый взгляд парень не произвел никакого впечатления — ровно до того момента, пока он не взял в руки роту и не запел. От звучания его высокого, мелодичного голоса по телу девушки прокатилась волна мурашек, сердце забилось в ускоренном темпе, словно в такт все нарастающей мелодии. Все присутствующие в зале умолкли, так же, как и она, очарованные моментом. Тогда же она впервые ощутила подступившую так близко ревность — ко всем тем, кто не сводил восхищенных взоров с невысокого белокурого юноши, чей голос творил чудеса.