Александр Рудазов - Арифмоман. В небесах

– Бриллиантового Тигра, – ответил Эйхгорн.

– А, тогда ты еще успеешь. Мэтр Местермегази предсказал, что умрет в день Бирюзового Крокодила. У тебя еще больше луны в запасе.

– Предсказал?.. – переспросил Эйхгорн. – Он что, еще и прорицатель?

– Нет, астролог.

– Астролог?.. – слегка скис Эйхгорн. – Ты же сказал, что он астроном.

– И астроном тоже. Это ж одно и то же.

Эйхгорн стал подыскивать слова, чтобы объяснить, насколько это не одно и то же. Но слова не желали подыскиваться.

– Друг, а что не так? – удивленно спросил Ак-Джо, уловив недовольство Эйхгорна.

– Меня интересует астрономия, – неохотно ответил тот. – Не астрология.

– А почему? Ты что, не веришь в астрологию?

Эйхгорн посмотрел снулым взглядом. Верит ли он в астрологию? Глупее вопроса не придумать. Эйхгорн всегда и во всем искал доказательств, но если оных нет – это еще не означает, что идея несостоятельна. Возможно, доказательства отыщутся позднее. Однако если идея опровергнута – верить в ее истинность может только полный идиот, не желающий смотреть в лицо фактам. А несостоятельность астрологии как идеи доказывается простейшими математическими методами.

Однако он решил все же заглянуть к этому астроному-астрологу. В конце концов, средневековые астрономы Земли тоже часто промышляли гороскопами – надо же было как-то зарабатывать на жизнь. Кто виноват, что за эту ахинею платили лучше, чем за научные исследования?

Перед уходом Эйхгорн поужинал ячменной кашей. Он бы предпочел что-нибудь мясное, но очень уж Ак-Джо хотел угостить его плодами своих трудов. Сидя на берегу и прихлебывая безвкусную жижицу, Эйхгорн сверлил взглядом лежащего в грязи крокодила. Тот время от времени зевал.

– Будешь в Ибудуне, передай поклон моим родичам, – попросил Ак-Джо. – Мой дядя – добрейшей души человек, он будет тебе рад.

– Передам, – согласился Эйхгорн. – Где мне его найти?

– Да на невольничьем рынке спроси, тебе всяк покажет. Дядя Ук-Хар – очень уважаемый работорговец.

На этот раз взгляд Эйхгорна стал снулым очень надолго. Но в конце концов он переварил этот оксюморон и молча кивнул. Добрейшей души работорговец, ладно. Бывает.

Хотя информация о том, что в Нбойлехе существует рабство, оказалась для Эйхгорна новой. Жуаль Гетуорре в своей книге об этом не упоминал. Довольно странно – ведь в Парибуле и других Маленьких Королевствах ничем подобным и не пахнет. Даже вилланы – фригольдеры, платящие помещику земельную ренту, но совершенно свободные лично.

На закате Эйхгорн покинул оазис и вновь ступил на горячий песок. Его ожидали еще двое суток пустыни. Но воды и пищи теперь было вдоволь, так что он не тревожился.

Ак-Джо помахал Эйхгорну вслед, а потом вдруг начал что-то кричать. Эйхгорн отошел уже довольно далеко, так что ветер донес до него только обрывки слов:

– …егись!.. ченогов!.. егись!..

– Что?! – приложил ладони ко рту Эйхгорн.

– …еногов!..

Возвращаться ради какой-нибудь чепухи Эйхгорну не хотелось. А судя по тому, что Ак-Джо не сделал попытки его догнать, это не слишком важно. Наверное, еще кому-нибудь надо привет передать.

К тому же впереди Эйхгорн заметил темное пятнышко… очень плохо видимое, но все равно странным образом знакомое. Сразу же забыв о бесполезном отшельнике, он ускорил шаг.

Догадка оказалась верна. Подойдя ближе, Эйхгорн испытал двойственные чувства, обнаружив остов самолета. Даже удивительно, как далеко добралась его «Переперделка».

Выглядела она паршиво. Покоцанная, покореженная… да и какой еще она могла быть, рухнув с километровой высоты?

Хотя нет. Осмотрев следы аварии, Эйхгорн пришел к выводу, что самолет снижался очень медленно. А коснувшись носом песка – еще и пропахал борозду в добрую сотню метров.

Но подняться в воздух ему точно больше не светит. Крылья отвалились, часть обшивки сорвало еще в полете, пропеллер разлетелся в щепки, от шасси осталось одно воспоминание, а фюзеляж распороло, словно он ехал по рифам.

А вот двигатель уцелел и даже по-прежнему работал. Жаркамень неутомимо источал тепло. Действительно, чрезвычайно полезное вещество.

Хотя забирать его Эйхгорн не стал. Таскать на себе жаркамень, да еще по пустыне – удовольствие ниже среднего. Мало того, что упаришься, так еще и вода в бутылках выкипит.

Еще дважды обойдя останки самолета, Эйхгорн обнаружил некую странность. На металле виднелись следы каких-то порезов. Кто-то словно кромсал машину ножницами по металлу.