Валентин Егоров - Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

Закопанный в землю танк, для верности я атаковал не пятью, а сразу же десятью противотанковыми ракетами. Выпущенные почти одновременно эти десять ракет произвели неизгладимое впечатление на зрителей. И на деле это было действительно красочное зрелище, когда истребитель вдруг озарился вспышками заработавшими двигателями десяти ракет, которые одна за другой сходили с направляющих станков и уходили на цель! Я не промахнулся, в районе первой цели еще вздымались в высоту султаны взрывов противотанковых ракет, когда под крыльями МИГа 129 промелькнул вражеский танк, а его башня валялись в стороне от самого бронекорпуса! А с пилонов и крыльев моего истребителя уже срывались типы других ракет "воздух-земля", которые рвались непосредственно в траншеях и в окопах вражеской пехоты.

Позже, оценивая результат моей атаки траншей и окопов вражеского батальона, наблюдатель-посредник и инструментальная разведка независимо друг от друга установили, что этой штурмовкой я вывел из строя до 30 процентов живой силы вражеского батальона. Если бы эта атака происходила бы в реальных условиях, то в ней погибло, примерно, сто солдат и офицеров противника.

На вражескую артиллерийскую батарею мне пришлось выходить два раза, чтобы эффективно подавить ее огонь. Но эта атака была, скажем, не была такой красочной, как, скажем, уничтожение танка и атака траншей вражеской пехоты.

Мне с Тимой так и не позволили вернуться на аэродром испытательного центра на этом своем прекрасном истребителе!

После завершения работы на полигоне, только мы с Тимой начали набирать высоту для возвращения на аэродром испытательного центра, как у нас в кабине истребителя вдруг замигала всеми своими зелеными огоньками и индикаторами панель управления, а затем в кабине наступила темнота.

Когда эта темнота рассеялась, то я с Тимой уже стоял на возвышенности для кафедры лектора большой аудитории испытательного центра, которая была вся заполнена людьми в военной форме и гражданской одежде. Они поднялись на ноги и, весело переговариваясь между собой, начали нам громко рукоплескать. К нам подошел Николай Николаевич Гольский, он торжественно пожал руку мне и Тиме, а затем повернулся к людям в аудитории, чтобы сказать:

— Мы и не знали, что в нашей великой стране имеется такой семиклассник вундеркинд, который, будучи одаренным советским ребенком, мог сотворить подобное волшебство. Я до сих пор не могу себе представить, как этот вундеркинд умудрился нас, серьезных людей заставить поверить в то, что мы в качестве пилотов только что летали на учебно-тренировочное задание на боевом истребителе. Представляете, товарищи, сейчас вы летали не на макете, а на самом настоящем истребителе МИГ 129. Сегодня каждый из нас побывал в шкуре военных пилотов, для которых мы и производим свою продукцию. Только что мы с вами убедились в том, что МИГ 129 прекрасный фронтовой истребитель, что работа по этому проекту должна быть продолжена в обязательном порядке, а этот истребитель должен пойти в серию.

Аудитория разразилась громкими аплодисментами, криками восторга и поддержки!

К нам на возвышенность уже поднимался плотный человек в маршальском мундире. В нем я узнал министра обороны нашего государства, которого пару раз видел выступающим на экране телевизора!

Маршал сказал, обращаясь к залу:

— Ну, что ж, товарищи члены государственной комиссии, я полагаю, что сейчас мы все поддерживаем идею о необходимости продолжать работы по проекту этой совершенной боевой машины?! Даю вам полгода для того, чтобы все эти работы и испытания по этому красавцу были бы завершены, а истребитель пошел бы в промышленную серию. Поэтому, дорогие товарищи, принимайтесь за работу, не откладывая времени! А с вами, товарищи капитаны Ганеев и Тимаков, у меня состоится отдельный разговор?!

Государство нас отпустило на свободу только в середине дня субботы, то есть практически накануне нашей классной вечеринки, которая должна была пройти в квартире Ляльки Атласовой! Военные посадили нас в легковой автомобиль с тонированными стеклами, отвезли прямо к нашей школе. Мы вышли из автомобиля, немного постояли в Третьем Самотечном переулке, посматривая на свою любимую школу. Мы не сразу отправились в школу потому, что мне было нужно время для того, чтобы переговорить с Борькой и его успокоить. Как только он ответил, то я прокрутил ему видеозапись всего того, что со мной и Тимкой происходило с позавчера, а затем ему сказал: