Валентин Егоров - Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

Движимый более любопытством, я снова попытался приоткрыть дверь. Она послушно распахнулась и я уже более смело перешагнул ее порог. Клочья белого тумана еще кружили вокруг моего лица, когда я вдруг оказался в каком-то зеленом массиве. Деревья этого массива ничем не отличались от земных деревьев, они имели ствол, покрытый корой и лиственную крону, только земли, почвы у этого массива не было. Деревья росли прямо в воде, они стояли то ли в болоте, то ли в в водоеме, которое было большим озером, или морем. Повсюду куда бы я ни бросал своего взгляда, была одна вода, из которой тут и там поднимались к небу одни только высокие и стройные деревья. Причем, кроны деревьев образовали лиственный барьер, сквозь который невозможно было рассмотреть синеву местного неба. Только в самом верху, почти у самого неба сквозь листву крон деревьев можно было бы рассмотреть какую-то синеву. Может быть, это и было местным небом. Да, и последнее замечание по этому месту, здесь была одна только вода и деревья. Ничего другого там не было, не было кустарника, не было птиц или диких животных!

Вокруг разливалась тишина, не нарушаемая ни единым плеском воды, ни единым посторонним звуком.

Я же в этот момент стоял на деревянной площадке, которая была закреплена между четырьмя деревьями на высоте двух моих ростов от поверхности воды. Первое, что мне сразу же бросилось в глаза, так это было то, что эта площадка была сделана чьими-то руками. Я нагнулся, чтобы более внимательно рассмотреть саму площадку, из чего она была сделана, как в этот момент над моей головой что-то просвистело и со шмякивающим звуком вонзилось в ствол одного из деревьев. Я только успел разогнуться, чтобы увидеть стрелу с желтым оперением в стволе одного из деревьев, как площадка вдруг закачалась. Чтобы не свалиться в воду, я инстинктивно подался назад, собираясь опереться о ствол одного из деревьев, в результате снова оказался в белом тумане перед закрытой дверью.

Двух проходов за дверь оказалось вполне достаточным для того, чтобы частично удовлетворить мое любопытство, мой интерес к неожиданным для меня путешествиям за грань миров. Тем более, что в моем прежнем мире время исправно отстукивало секунды и минуты. Когда я посмотрел на наручные часы, то они показывали, что у меня осталось всего двадцать минут до появления приемной комиссии в лице старшины Огурцова. Засучив рукава гимнастерки, я принялся за уборку и мытье общего туалета. Даже и не заметил, как пролетело время. Когда на пороге туалета показалась злорадно улыбающаяся морда нашего старшины, то я уже был готов к встрече с ним.

По его улыбке мне сразу же стало понятным, что ни при каких условиях я не смогу сдать экзамен на требуемую по его меркам чистоту туалета. В мире всегда находились люди, способные даже во всем хорошем найти каплю грязи. Именно таким человеком оказался и мой старшина Огурцов. Он уже начал поднимать руку, чтобы показать мне черное пятно на потолке туалета, когда я схватил его за шкирку и поставил перед закрытой дверью. Старшина еще не вполне сообразил, что же именно с ним происходит, как я за ручку открыл дверь миров, чтобы вместе со старшиной перешагнуть ее порог.

Мы оба вдруг оказались в пустыне, над нашими головами повис раскаленный шар местного дневного светила. Наше обмундирование в мгновении ока пропиталось нашим потом из-за жары. Нам было даже трудно дышать этим раскаленным воздухом, который, казалось бы, обжигал наши легкие.

— Рядовой Ганеев, где мы находимся? — Вдруг прошептал старшина Огурцов.

— Понятия не имею, товарищ старшина! Думаю, что это нам снится!

Сразу же после моих слов песок под нашими ногами, словно бы ожил. Я вдруг почувствовал, как задрожал тот квадрат песка, на котором мы оба стояли. Не раздумывая, я рванул бегом вперед, чтобы как можно скорее покинуть это опасное место. Старшина Огурцов первый раз оказался за пределами своей казармы, совершая свое первое путешествие за грань миров, он был не совсем готов встречать и реагировать на неожиданности. Поэтому он несколько промедлил со своим рывком.

Когда я обернулся, то старшина был уже по колено в зыбучем песке, могучим рывком своего тело он сумел-таки совершить прыжок, вырываясь из песчаной зыби. Вскоре мы уже снова вдвоем тяжелой рысцой поднимались по склону одного бархана. Когда до его вершины нам осталось сделать, как говорится, один только шаг, как лавина песка с вершины этого бархана, подобно воде, заструилась вниз по его склону. Вместе с лавиной текущего вниз песка поплыл и я вместе с Огурцовым, нам не было никакой возможности остановиться, вырваться из этой песочной лавины. Мы оба стояли и наблюдали за тем, как от нас удаляется вершина бархана!