Роберт Сальваторе: Попутчик

Вид с мачты был именно таким, каким я надеялся найти его. Невероятным. Над моей головой во все стороны тянулось ясное небо. Звезды мерцали и моргали. Их отражения сверкали в море, и я не мог сказать, где кончалось небо, и начинался океан.

Холодный ветер окатил лицо, и я сделал глубокий вдох, вдыхая соленый запах моря. Может быть из-за слов Дзирта, или, быть может, из-за вида, простиравшегося перед глазами, но камень и Эсбил больше не висели на моей шее столь тяжким грузом.

Я решил, что не должен рисковать, выбрасывая камень здесь. Время было не подходящее. Может статься, что здесь его окажется слишком легко найти. Вместо этого я спрячусь на корабле и поплыву на край Торила — или туда, куда сможет доставить меня Морская Фея. Как только мое путешествие окончится, и я не смогу плыть дальше, то я выкину камень в океан. Мне хотелось бы начать жизнь заново.

Мне хотелось бы все путешествие просидеть в вороньем гнезде, однако понимал, что сделай я подобное — меня точно обнаружат. А после того, что сказал Дзирт, я решил не рисковать.

Всю ночь я провел в гнезде, спустившись вниз лишь тогда, когда горизонт на востоке зажегся предрассветным светом. Проходя мимо, я увидел, как шевелиться экипаж, однако никто из людей не заметил меня, и я добрался в свое укрытие без проишествий. Вскоре я снова спал, видя во сне Перро, но сны мои были приятными и теплыми.

Следующие дни я провел, повторяя свой ритуал — днем я спал, а ночью — залезал в воронье гнездо.

На четвертый день после отбытия от Врат Бальдура, что-то разбудило меня.

Мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя и понять, что вырвало меня из сна. Я все еще был внизу, и никто не обнаружил меня, но над головой раздавался шум. Моряки метались туда-сюда, крича и громко вопя. Я не мог разобрать большую часть их слов, но одно из них, повторявшееся снова и снова, объясняло все.

— Пираты!

Мое сердце упало. Пираты! Если они захватят корабль — наверняка придут грабить трюм, а потому мое убежище окажется под угрозой. Если пираты схватят меня, то едва ли будут также снисходительны, как эльф несколькими ночами ранее. Они бросят меня к акулам или килюют. Если не придумают что-то хуже.

Я взял себя в руки. У них не получится взять корабль, подумал я. Не тогда, когда на борту эльф и этот гигант. А если у них вдруг получится — я не дамся им так легко. Я мог бы защищаться!

Я вытащил мой кинжал — кинжал Перро — и покрутил его в руке. Я ощущал его баланс, волшебство, силу. Я видел, как Перро использовал эту магию прежде: простой взмах руки превратит кинжал в тонкий меч. Я знал, как владеть таким клинком, и, хотя мне не довелось побывать в реальном бою, был уверен в том, что смогу победить любого пьяного пирата.

Если сюда явится несколько, я стану удерживать их, пока могу. Этот угол трюма был моим королевством, моим маленьким клочком мира и он не будет взят, вне зависимости от того, кто покуситься на него. Я предпочту умереть, нежели попасть в плен к пиратам.

Но моя решимость уменьшилась, когда Морская Фея попыталась уйти от своих преследователей. Битва на море была не похожа на сухопутные сражения, где армии выстраиваются в линию, чтобы атаковать противника. В подобных битвах, как правило, выигрывала та армия, чья численность оказывалось больше. На море же, сражавшиеся теряли или отыгрывали позиции, устраняя угрозы одну за другой. Морская Фея была быстрым и юрким судном. Я надеялся, что корабли преследователей не такие.

Пока Морская Фея неслась, разрезая волны, я думал о тактике капитана Дюдермонта. Пираты попытаются предотвратить его бегство, в то время, как капитан Дюдермонт постарается выйти из зоны досягаемости пиратских кораблей, чтобы затем столкнуться с каждым из них лично. На огромных просторах Моря Мечей это могло означать часы плаванья, прежде чем противники выпустят первые стрелы.

Я выглянул через отверстие в корме, но не увидел ничего, кроме открытого моря. С тяжелым вздохом, я опустился на пол, погружаясь в муки ожидания. Я начал бросать шарики, стараясь попасть ими в ящики так, чтобы они отскочили назад, в мою руку, не вынуждая меня двигать запястье. За время, проведенное на корабле, я поднаторел в этой игре, и повторение движений погрузило меня в некое подобие транса.

Моя задумчивость была прервана без единого предупреждения.

Я бы даже сказал, что был выброшен из неё, так как мое тело внезапно подлетело в воздух. Корабль совершил резкий поворот, самый резкий из тех, что я когда-либо видел. Морская Фея развернулась так быстро, что её нос поднялся над волнами, и все вращение она совершила, опираясь на свою корму. Неожиданное движение заставило летать и кувыркаться все ящики и бочки, стоявшие в трюме. Та же судьба постигла и меня. Предметы с грохотом сталкивались друг с другом. Бочка с водой взорвалась, бочонок с солью открылся, а коробка со слоновой костью врезалась в стену в дюйме от моей головы. С грохотом и скрежетом, корабль вернулся в нормальное положение так же быстро, как совершил свой дикий вираж.