Роберт Сальваторе - Возвращения домой - Герой

— Сначала — вы, — повторила дроу, и лицо её приняло сосредоточенное выражение, отражающее внутреннюю решимость.

Лидеры наемников опять переглянулись. Джарлаксл пожал плечами.

— Пожалуйста, — сказала Ивоннель. — Расскажите.

Так они и сделали. Они поведали Ивоннель обо всех усилиях жрецов, магов и Киммуриэля с его псионикой, заканчивая настойчивыми утверждениями Киммуриэля о том, что излечение Дзирта может прийти только изнутри самого Дзирта.

— А теперь он ушел, — сказала она, когда рассказ был окончен. — Зачем?

Пара опять переглянулась.

— Я не собираюсь выслеживать и убивать его! — прикрикнула Ивоннель на Джарлаксла. — Пожелай я смерти Дзирта, и мне несложно было бы это устроить. Тебе это известно.

— Справедливо, — признал Джарлаксл. Он вздохнул и посмотрел на Киммуриэля. Находясь в одной комнате с тезкой женщины, уничтожившей его Дом, Киммуриэль совершенно точно не испытывал никакого восторга. Красноречиво поморщившись, Киммуриэль кивнул, соглашаясь, и Джарлаксл рассказал Ивоннель об их последнем плане. Мимолетной надежде на то, что Дзирт мог бы найти немного покоя благодаря усилиям Магистра Цветов и его ордена дисциплинированных и обученных монахов.

Женщина задумалась надо всем сказанным, ища в воспоминаниях Матроны Матери Ивоннель Вечной хоть какие-то подсказки.

Наконец, она улыбнулась и посмотрела на Джарлаксла.

— Вы не правы, — категорически заявила Ивоннель.

В воздухе повисло неудобное молчание.

— Вам даже не хочется узнать, в чем? — спросила женщина.

— Он был в твоем подземелье, — напомнил ей Джарлаксл. — Если мы не правы, то почему ты отпустила его?

— Это здесь не причем! — ответила Ивоннель. — Вы не правы… — она посмотрела на Киммуриэля и продолжила. — Или, если быть точнее, ты, Киммуриэль Облодра, ошибся в том, что болезнь Дзирта может быть излечена.

Снова, и несмотря на все свои старания, Джарлаксл подался вперед, показывая, на сколько его в действительности волнует этот вопрос.

— Ты настаиваешь на том, что излечение должно прийти изнутри, от самого Дзирта, — пояснила Ивоннель.

— Это не магия и не внушение… — начал Киммуриэль.

— Магия Безумия Абисса очень сильная и стойкая, — сказала Ивоннель. — Дзирт болен, и он может не пожелать перестать быть больным, независимо от того, какими просвященными и всезнающими считают себя эти монахи.

— Великий Магистр Кейн смог выйти за пределы смертной оболочки, — сказал Джарлаксл.

— Я не знаю этого человека.

— Он — Магистр Цветов Ордена Желтой Розы из Дамары, — пояснил наемник. — Он человек, но я сражался с ним сто лет назад, задолго до Магической Чумы. Век, может даже два века назад. И он все еще жив, и все еще может победить в бою почти любого противника. Его тело — лишь канал, через который дух контактирует с реальным миром. Так говорят. Я был свидетелем великой магии его духа, и не могу не согласится с такими оценками.

— Он достиг совершенства мысли? — спросила Ивоннель.

— Идеальной концентрации, — поправил Киммуриэль. — Он не иллитид.

— Тем не менее, — возразила женщина. — Этот… Кейн. У него все получилось потому что ум был ясен, а мысли — полны рациональности. Для того, чтобы найти идеальную концентрацию, ему потребовалось обрести гармонию внутри себя. Достижение этой гармонии помогло ему выйти за пределы сознания, но разве может подобное сработать с Дзиртом? Вы серьезно? Когда он так потерян?

— Кейн поможет Дзирту найти путь, — настаивал Джарлаксл, чей голос звенел от отчаяния.

— Каким образом? — посмеялась над ним Ивоннель, и добавила, обращаясь к Киммуриэлю: — Как?

— Из-за болезни Дзирт не видит правды. Весь мир кажется ему большой ложью, — пояснил Киммуриэль.

— Ты это уже говорил.

— Как мне использовать разум, чтобы сопротивляться подобному вторжению, если нет точки опоры? Что делать, если мои самые сильные попытки будут восприняты Дзиртом, как лживая и жестокая игра?

Ивоннель скрестила руки и приняла задумчивый вид.

— Если я найду ответ, ты мне поможешь? — спросила она.

— Он — да, — сказал Джарлаксл, прежде, чем Киммуриэль смог сказать хоть слово.

Хотя этого не было достаточно для Ивоннель и она посмотрела на Киммуриэля. После короткого смешка в адрес Джарлаксла, псионик кивнул, соглашаясь.

— Теперь я хочу поговорить с дядей наедине, — сказала она, и Киммуриэль, испытывая неземное счастье, покинул комнату, даже не потрудившись попрощаться.