Сергей Малицкий - Муравьиный мед

– Что я буду делать потом? – повторила Кессаа. Что-то темное мелькнуло в глазах матери. Бывшая хозяйка храма Сето запнулась, но продолжила говорить:

– Все эти воины здесь, потому что верят: если ты выполнишь роль предсмертного слуги, тогда сила вернется к баль, и они смогут защитить свои земли.

– Почему ты с ними? – спросила Кессаа.

– Эмучи учил меня, – после паузы ответила Тини.

– Чему он научил тебя? – спросила дочь, пытаясь разглядеть темное в глазах матери. – Тому, как встретить смерть на арене Скира? Что он наколдовывал тебе перед смертью? О чем просил?

– Не говори о том, чего не понимаешь! Нельзя построить дом на противоположном краю пропасти, не построив мост через пропасть. Выполни обещанный Зиди долг, потом загадывай на будущее.

И вновь темное мелькнуло у нее в глазах.

– Почему ты раньше не сказала?

– Неужели ты не понимаешь? – усмехнулась Тини. – Ты была заложницей Ирунга, потому что он боялся меня. Каждая моя встреча с тобой обходилась мне очень дорого. Не могла я тебе ничего сказать.

Дорога через заснеженный лес к храму заняла больше двух дней. Трое воинов остались с Кессаа, один из которых казался самым щуплым из всех, но именно его девчонка выделила – то ли из-за шрама, то ли из-за того, что и остальные молча отдавали ему первенство. Кроме них еще была Тини и две ее помощницы, которые не только молчали, но даже лиц не показывали. Воины, хотя Тини называла их жрецами, прокладывали в глубоком снегу дорогу, Кессаа шла за ними, Тини и ее ведьмы замыкали путь.

Снег больше не шел, несколько раз между кронами деревьев даже появлялся холодный диск Аилле, но и за первый снегопад лес оказался засыпан до нижних ветвей. К счастью, сильных морозов так и не случилось, поэтому, когда жрец со шрамом уходил разведать дорогу, двое его братьев быстро возводили снежную стенку, рыли яму и устраивали бездымный, но жаркий костер. Кессаа смотрела, как и Тини и ведьмы без стеснения обнажают ноги и сушат обувь, и следовала их примеру. Иногда она пыталась собрать что-то внутри себя, чтобы почувствовать хотя бы осколки силы, которые не могли исчезнуть бесследно, но всякий раз ее останавливали боль в сердце и те слова, что произнес перед смертью Зиди. Она боялась их повторить даже про себя, но слышала всякий раз, когда вспоминала баль. А потом возвращался жрец и коротко сообщал новости. Новости были печальными. Из почти сотни воинов баль в живых осталось меньше пятидесяти. Первое время им удавалось безнаказанно нападать на отряды сайдов, но затем те слились. Воины Седда, Аруха и подошедшие стражники Ролла Рейду объединились, и получившийся отряд возглавил тан Креча.

– Вот и новый конг прорезался, – задумчиво проговорила Тини.

– Они движутся полосой вслед за нами, – мрачно бросил щуплый. – Гонят нас к храму. Не имеет смысла больше петлять. Завтра с утра мы будем на месте. Те воины, которых увел Ирунг, встали вдоль реки, что огибает холм Исс в двух лигах южнее. Еще немного, и круг замкнется. Оставшиеся воины тоже подойдут к храму.

– Чего они хотят? – спросила Кессаа.

– Чтобы ты нашла алтарь Исс. – Тини бросила веточку в костер. – Ирунг надеется захватить его. Для этого старый маг будет выжидать, когда ты совершишь обряд. Пока же никто, кроме тебя, не знает, где он.

– Они не сумеют не только подойти к храму, но даже начать поиски алтаря, – повысил голос щуплый. – Мы выполним обряд и получим нового жреца! И он остановит ненасытных сайдов! Они, как и раньше, побегут, объятые ужасом, вплоть до Дешты или еще дальше!

– Кто будет этим новым жрецом? – ровным голосом спросила Тини.

– Любой из учеников Эмучи! – торжественно произнес щуплый. – Я, кто-то из моих братьев, двое из которых здесь и двое охраняют пределы храма. Даже ты, пусть Эмучи и недолго учил тебя.

– Он не учил меня. – Тини задумалась. – Он разговаривал со мной. Я знаю обряд, брат. Муравьиного меда мало, предсмертного слуги мало, нужен еще и смертный выдох Эмучи на самом алтаре!

– Оставь эти мысли, Тини, – поморщился щуплый. – Эмучи никогда бы не оставил свой народ. Уже то, что он назначил предсмертного слугу, говорит о том, что он собирался исполнить обряд.

– Успокойся, брат, – холодно ответила жрица. – Не первый раз мы с тобой спорим об этом, не в первый раз не можем понять, отчего Эмучи не остановил Седда Креча, отчего позволил увезти и себя и алтарь из храма.

– Алтарь был ложным! – воскликнул щуплый.

– Зато Эмучи был настоящим! Ладно, слуга выполнит свой долг, а потом мы уйдем.