Рене Ахдие - Ярость и рассвет

Рука Деспины взлетела ко рту, губы затряслись в приступе смеха.

Девушки продолжали сидеть на полу, разговаривая и смеясь, пока стук в дверь не заставил их вскочить на ноги. Двери распахнулись, и порог переступил Халид с Джалалом, идущим за ним. Группа стражников осталась в холле. Шарбан терпеливо ждал среди них.

Как и всегда, Халид двигался с ореолом властной грации. Его темная рида была надета на искусно изготовленный панцирь из серебра и золота. Эфес его шамшира был продет через черный пояс тикка, висевший на узких бедрах. Он выглядел грозным и неприступным – отдаленный на тысячу лет, тысячу жизней, тысячу историй.

Но Шарзад знала его лучше.

Она встретила халифа в центре комнаты.

Его взгляд был теплым. И ее сердце взлетело при виде этого.

Деспина, поклонившись Халиду, без промедлений направилась в сторону своей маленькой комнаты возле входа… где у стены стоял Джалал, воплощение полной непринужденности.

Для них обоих это была тщетная попытка казаться равнодушными.

Ведь Шарзад являлась молчаливым свидетелем истины. Завеса тайны приоткрылась лишь на мгновение, и они даже не взглянули друг на друга. Тем не менее она удивлялась, как остальные не замечали этого – легкое движение плеч Джалала и предательский наклон головы Деспины.

Шарзад многозначительно улыбнулась.

Халид подождал, пока дверь в комнату Деспины плотно закрылась.

– Ты хорошо спала? – его тихий голос вызвал в памяти воспоминания о словах, сказанных шепотом в темноте.

– Да.

– Рад это слышать.

– Спасибо за подарки. Они идеальны.

– Значит, пришлись по вкусу.

Она приподняла тонкую бровь, глядя на него, и уголок его рта поднялся в улыбке.

– У меня есть еще кое-что для тебя, – сказал он.

– Что это?

– Дай мне руку.

– Имеет значение какую?

Он отрицательно покачал головой.

Она протянула правую руку, и он надел на ее безымянный палец кольцо из матового золота.

Оно было парным с его кольцом.

Шарзад провела большим пальцем по рельефному стандарту из двух скрещенных мечей. Стандарт правящего рода аль-Рашид.

Ее стандарт.

Как халифы Хорасана.

– Ты не против носить его? Это…

– Лучший подарок из всех. – Она посмотрела ему в глаза.

И он одарил ее улыбкой, которая могла бы затмить солнце.

Позади него прошло движение по отряду стражников.

– Сеид? – встрял в разговор Джалал, посмотрев на Шарзад извиняющимся взглядом. – Вам нужно скоро выезжать.

Халид кивнул в знак согласия.

– Куда ты едешь? – спросила Шарзад, морща лоб.

– Небольшая сила собирается на границе Хорасана и Парфии под новым знаменем. Эмиры в этом регионе нервничают и хотели бы обсудить стратегию поведения, если возникнет конфликт.

– Ох! – Она нахмурилась. – Как долго тебя не будет?

– Две, возможно, три недели.

– Понятно. – Шарзад кусала внутреннюю часть щеки, пытаясь молчать.

Он снова улыбнулся.

– Тогда две недели.

– Не три?

– Не три.

– Хорошо.

Он смотрел на нее со спокойным удовольствием.

– Опять же, я рад.

– Я бы предпочла, чтобы ты был осторожен, а не рад. И вернулся целым. – Она понизила голос: – Или я встречу тебя с блюдом инжиров.

Его глаза блеснули золотом.

– Моя королева. – Он поклонился, поднеся руку ко лбу, перед тем как опустить ее к сердцу.

Уважение. И любовь.

Когда халиф направился к двери, разочарование начало возрастать в настроении Шарзад.

Это было не то прощание, которого она хотела.

– Халид?

Он повернулся к ней лицом.

Она подбежала к нему и схватила за переднюю часть риды, потянув вниз, чтобы поцеловать его.

Он на секунду замер, затем взял ее за талию и притянул ближе к себе.

Стражники в холле нервно переступали с ноги на ногу, их мечи и доспехи издавали нестройные звуки, задевая друг друга. Мягкий смех Джалала раздался возле двойных дверей.

Шарзад было все равно.

Потому что это был поцелуй подтверждения. Поцелуй понимания.

Брака, в котором отсутствовало притворство. И любви без всякого намерения.

Халид прижал свою ладонь к ее спине.

– Десять дней.

Она сильнее сжала его плащ.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Джахандар на пятнистой кобыле ехал к вершине холма, с которого открывался вид на Рей.

Небо над ним было темным и беззвездным.

Идеально.

Он, глубоко вздохнув, спрыгнул с лошади. Затем полез в свою кожаную сумку и вытащил из ее глубин потертый, старый фолиант.

Он пульсировал от его прикосновения.