Михаил Михайлов - Повелитель големов (СИ)

- Прошу меня простить, господа, но мне предстоят в этот поздний час очень важные дела.

На лестнице, возвращаясь в отведённые им комнаты. Костя упрекнул жреца:

- Юршан, а что это был за поток мёды и патоки в мой адрес? Ты, словно, продавал меня!

Тот удивлённо посмотрел на парня.

- Кост, а не ты сам говорил, что барон против твоего союза с его дочерью? Не думаю, что я сделал хуже, похвалив тебя. Положение служителей Матери Ашуйи очень высоко, каждое наше слово не забывается и ценится. Похвалили - и дворяне улыбаются тому, кто удостоился наших похвал, приглашают на балы, присматриваются, как к потенциальному зятю и мужу. Наложили проклятье - все отвернутся от несчастного.

- Эх, Юршан, - вздохнул Костя и покачал головою, - позабыл ты о нюансах взаимоотношений в своём храме.

- Что ты этим хочешь сказать? - нахмурился тот, но Костя лишь махнул рукою, после чего пожелал спокойной ночи и скрылся в своей комнате.

В комнате его уже ждала большая медная ванна, полная ароматной горячей воды. То пятиминутное поливание водой из ковшика перед встречей с бароном не шло ни в какое сравнение с предстоящим купанием.

Когда Костя по самую шею погрузился в горячую воду, то не сдержал стона удовольствия. Через несколько минут кто-то постучал в дверь и тут же, не дожидаясь разрешения, потянул на себя.

- Что за… - вскинулся, было, Костя, но при виде гостьи плюхнулся обратно в ванну. Стройная невысокая девушка в простеньком платьице без украшений, но явно дорогой материи. Стоит чуть наклонившись, так что волосы прикрывают лицо, но видится что-то знакомое в фигурке, в манере стоять. В руках ком материи - что-то большое, светлое - простыня? Поверх простыни два пёстрых пушистых полотенца.

‘Служанка, уф, никто не собирается мне читать лекцию о незаконности сексуальных отношений с благородными девицами, держа нож у причиндалов’, - пронеслась мысль у Кости.

- О-о, красотка, тебя-то мне и не хватало, - улыбнулся девушке Костя и поманил к себе. - Спинку не потрёшь, моя милая принцесса?

Заметил, как гостья вздрогнула и напряглась всем телом, пальчики с силой сжали полотенца с простыней.

- Как скажете, господин, - почти шёпотом откликнулась она и направилась к парню.

- Хм, мне твой голос знаком, красотка, как тебя зовут? Мира? Айрин?

Кроме этих двух девушек из служанок, других с похожими фигурками он не знал. Между тем, гостья скинула свою ношу на пол рядом с ванной и коснулась ладошками плеч Кости, наклонилась, так что её волосы упали на землянина. Из ворота платья выскользнула цепочка, висевший на ней кулон закачался рядом со щекой молодого человека. Украшение он узнал сразу.

- Та… бллу-брллу-улбрр…

- Красотка?! Мира?! Айрин?! СПИНКУ ПОТЕРЕТЬ?!

Танша с каждым словом окунала Костю в воду. Теперь она больше не шептала - её голос звенел от злости. Наверное, будь в девичьих руках чуть больше силы, то запросто утопила бы в своём состоянии неконтролируемой ярости парня.

Костя сумел ухватиться руками за края ванны и выдернуть тело из воды, после чего извернулся, сграбастал девушку и увлёк на себя. Та только испуганно пискнула, когда внезапно оказалась в воде.

- Я убь…

Возмущённый девичий вопль Костя запечатал поцелуем. Танша застучала кулачками по его плечам, рукам, спине, забилась, как рыба в сетях рыбака, щедро расплёскивая воду на пол. Но с каждой секундой затянувшегося поцелуя удары становились реже, слабее, пока не прекратились совсем и не сменились объятием. Когда Костя оторвался от желанных губ, девушка пообещала:

- Ещё раз так поступишь, и я тебя убью!

- Конечно, конечно, моя милая, - согласился он с ней. - Это всего лишь была шутка. Неужели ты подумала, что я не узнал свою королеву амазонок?

- Вот за такую вторую шутку точно убью! - пригрозила она и ткнула своим маленьким пальчиком в его грудь. - Прямо сюда, в самое сердце ударю…

Эмоциональная речь баронетты прервалась возмущенным воплем, когда Костя со смехом плеснул в неё водой.

- Ах ты!.. Ну, держись неверный рыцарь!

Девушка стянула мокрое платье, под которым ничего не оказалось, и опустилась на колени Кости, упёршись ладошками ему в грудь, после чего закачалась в ритме любовной схватки, сопровождая каждое своё движение негромким стоном наслаждения.

Из ванны любовники перебрались в кровать, где провели время до рассвета. Когда темнота в окне сменилась серыми предрассветными тенями, Танша с неохотой стала собираться.

- Уже утро, мне пора возвращаться в свою комнату, а то служанки поднимут переполох. Мне и так отец все уши заложил своими нотациями о ‘неподобающем благородной даме поведении’, - явно передразнивая Тимора произнесла она последние слова.