Степан Вартанов - Мир Кристалла (гепталогия)

– Ребенок болен, – говорит самый высокий и грузный из гостей. – Займись.

– Дай сюда! – беззлобно произносит его товарищ, забирая сверток у оторопевшего мальчишки. – Глянь, тряпье, а вшей нет. Молодцы.

Затем он делает что-то – что-то, от чего девочка перестает задыхаться и принимается тихонечко сопеть. Заснула.

– Пусть спит, – тем же спокойным голосом произносит целитель. – Э, ты, я вижу, тоже сопливый. Ну-ка…

Снова непонятный, в своей незавершенности, жест левой рукой, и все. Все?!

– Бог есть.

– Знаешь, Акут-Аргал, по-моему, они меня за бога приняли, – весело произносит Виза-Ток, глядя на стоящих перед ним на коленях людей.

– Это ж каким слепым надо быть, – комментирует события женщина, возившаяся с седлами.

– Я ваш должник, – шепчет Арье. – Все, что хотите, все, что угодно…

– Ужин, – отвечает тот, кого назвали Акут-Аргалом, с подозрением принюхиваясь к содержимому котелка. – Это у вас что – вода?

– Все, что…

– Генора-Зита, нам нужны продукты. Тебя как зовут?

– Ребекка, мой господин.

– Дай Ребекке продукты.

– Лови.

Генора-Зита не оборачиваясь – она возится со снятым с лошади седлом, что-то там подгоняя, – делает взмах рукой. Мешок большой, и он едва не сбивает Ребекку с ног.

И он полон еды.

– Ну, – говорит Акут Аргал, – давайте знакомиться. Как нас двоих зовут, вы знаете, а ваш спаситель – это Виза-Ток, прошу любить и жаловать.

Он вертит головой, горестно вздыхает и, сведя ладони перед грудью, что-то шепчет. Земля вздрагивает, и из нее вырастает с десяток столбов, глиняных, высотой примерно по колено. Арье сдавленно охает, а Ребекка роняет мешок.

– Садитесь, – говорит Акут-Аргал и подает пример, усаживаясь на один из нерукотворных стульев. – Сейчас будет горячее… правда, Генора-Зита?

– Будет. Высуши только хозяина, а то он заболеет, и кормить будет некого. Я отсюда слышу, как он стучит зубами.

– Да, точно. – Одежда на Арье начинает шевелиться и окутывается паром, сразу становится тепло.

– И щели заделай. Дует.

– Это пусть Виза-Ток. У меня на седле ремень отрывается.

– Сделаю, – кивает Виза-Ток. – Мне не жалко.

И действительно, дуть сразу перестает.

– Итак?

– Я Арье, – поспешно говорит Арье. – Арье Хейфец. Портной из местечка Зеленый Лог. Хотя, по правде сказать, бывший портной. А это моя жена Ребекка, мой сын Песах и моя дочь Вита. Если бы не вы…

– Зеленый Лог. – Акут-Аргал сдвигает брови, что-то вспоминая, затем кивнул. – Помню, дня три пути отсюда. А почему тогда вы сидите в этом сарае с больным ребенком?

Арье вздыхает.

– Видите ли, – говорит он, – мы и правда жили в Зеленом Логе. У нас был дом и хорошая работа. Я и правда хороший портной.

– Тогда иди сюда! – похоже, эта демон-женщина, Генора-Зита, мыслит категориями сугубо практическими. Арье кланяется Акут-Аргалу, мол, извините, что прерываюсь, и идет зашивать ремень на седле.

– Ты продолжай, – Виза-Ток подходит сзади и сует Арье в руки глиняный кубок с чем-то восхитительно горячим. Бульон? Боже!

– А…

– Им тоже достанется.

– Спасибо! – Арье пытается вложить в эти слова все, что чувствовал, и не может. Он смотрит на плачущую Ребекку с маленькой Витой на руках, на вцепившегося в такой же глиняный кубок совершенно счастливого Песаха и поспешно смаргивает слезы…

– Ты рассказывал про сарай, про то, почему вы тут.

– Так ведь это же понятно. – Портной разводит руками. – Потому, что мы евреи.

– А мы гоблины, и что?

«Они не понимают, – думает он. – Гоблины… ГОБЛИНЫ?! Впрочем, Богу виднее…»

Гоблины переглядываются, явно пытаясь понять, как твоя национальность может быть связана с тем, что ты сидишь под дождем с больным ребенком на руках.

– Наш дом сожгли, – говорит Ребекка. – А имущество отобрали. Вот, собственно, и все.

– А! – хлопает себя по лбу Виза-Ток. – Я вспомнил. Евреи – это такой народ. Повелитель говорил. Они были ростовщиками, и у них не было своего государства.

– То есть, у тебя было много золота, но ты плохо его охранял?

– Э… нет. У меня вообще не было золота. Я простой портной.

– А почему тогда тебя ограбили?

– Грабили всех евреев. – Арье вздыхает. – Нам просто не повезло…

– Повелитель вроде говорил, что они станут сильнее – потом, – подает голос Генора-Зита. – Что они создадут финансовые дома, империи денег… Ну, как у дзай, до Кирентийского запрета.

«Я их совсем не понимаю».

– Евреи не могут создавать финансовые империи, – мягко, чтобы не дай бог не обидеть своих благодетелей, возражает Арье. – Как только у евреев появляется золото, его просто отбирают.