Джозеф Дилейни: Ученик Ведьмака

Вопросы были, но я был слишком напуган, поэтому просто помотал головой, всеми силами стараясь не показывать, что у меня дрожат губы.

– А как ты узнаешь, что уже полночь? – спросил он.

Я пожал плечами. По положению солнца или звезд мне легко удавалось угадать время. Просыпаясь среди ночи, я почти всегда знал, который час. Но здесь… Кто знает, в некоторых местах время идет медленнее, и я не сомневался, что в этом старом доме так оно и есть.

Вдруг я вспомнил про церковный колокол.

– Недавно пробило семь часов, – сказал я. – Я буду ждать двенадцати ударов.

– Ну, хоть сейчас не спишь на ходу, и то хорошо, – скупо улыбнулся Ведьмак. – Когда часы пробьют двенадцать, возьми огарок свечи и спускайся в подпол. А пока спи, если сможешь. Но запомни три вещи. Не открывай никому дверь, как бы сильно ни стучали, и не опаздывай в подпол.

Он шагнул к двери.

– А третья? – спохватился я в последнюю секунду.

– Свеча. Что бы ни случилось, не давай ей погаснуть…

И он ушел, закрыв за собой дверь. Я остался один. Осторожно подняв свечу, подошел к кухонной двери и заглянул внутрь. Там было пусто, не считая каменного умывальника. Черный ход был закрыт, но под дверь дуло. Справа я увидел еще две двери. Через одну из них, приоткрытую, я смог разглядеть деревянные ступеньки, которые вели наверх, в спальню. Другая дверь была заперта.

Что-то в ней меня насторожило, но я все же решился украдкой заглянуть. Взялся за ручку и потянул изо всех сил. Дверь поддавалась с трудом, и мне на секунду почудилось, что кто-то держит ее изнутри. Я потянул сильнее – дверь скрипнула и неожиданно поддалась, так что я едва не потерял равновесие. Я отшатнулся назад и чуть не уронил свечу.

Каменные ступени, черные от угольной пыли, вели во мрак и сворачивали куда-то направо, поэтому я не мог заглянуть в подпол. Но оттуда повеяло ледяной сыростью, и даже огонек свечи заплясал, собираясь погаснуть. Я быстро закрыл дверь и вернулся в переднюю.

Чтобы свеча не перевернулась и не погасла, я поставил ее в дальний угол, подальше от двери и окна. Теперь нужно было решить, где я буду спать. Большого выбора не было. Но не спать же на мокрой соломе? В итоге я улегся на пол в центре комнаты.

Плитки на полу были жесткими и холодными, но я постарался закрыть глаза и задремать. По крайней мере, на время этот старый мрачный дом исчезнет, а полночь проспать я не боялся: знал, что проснусь вовремя.

Обычно я засыпаю быстро, но здесь вышло иначе. Меня знобило, ветер сотрясал стекла. За стенами что-то постоянно шуршало и бегало. Я пытался успокоить себя, что это всего лишь мыши. На ферме их полно. Но потом откуда-то из недр погреба послышались новые звуки, которые не давали заснуть.

Сначала они были слабыми (пришлось навострить уши, чтобы разобрать), но потом стали раздаваться громче и громче, пока у меня не осталось никаких сомнений, что мне не мерещится. Внизу в погребе происходило недоброе. Кто-то рыл землю острой железной лопатой. Сначала я слышал, как лопата ударяется о камень, а затем – как с хлюпаньем она разрывает тяжелую глину.

Это продолжалось несколько минут, пока шум не прекратился так же внезапно, как начался. Все затихло. Даже мыши шуршать перестали. Словно все в доме затаило дыхание. Я-то уж точно затаил.

Тишину прервал громкий стук. Затем еще несколько, в одном темпе. Стук становился громче. Громче… И ближе…

Кто-то поднимался из погреба.

Я схватил свечу и отпрянул в дальний угол. Топ, топ, – все ближе и ближе шаги тяжелых башмаков. Кто там рыл землю в темноте? И кто теперь поднимался по лестнице?

Хотя, может, не кто , а что …

Я услышал, как распахнулась дверь погреба, а потом шаги продолжились в кухне. Я вжался в угол, пытаясь спрятаться, и ждал, когда откроется дверь кухни.

И она отворилась – очень медленно, с громким скрежетом. Что-то вошло в комнату. И тогда я почувствовал холодок. Нет, настоящий холод. Тот, каким веет от существ не из нашего мира. Похоже на то, что я чувствовал на Холме Палача, только гораздо хуже.

Я поднял с пола свечу. Ее дрожащее пламя бросало жуткие тени, которые плясали на стенах и потолке.

– Кто здесь? – спросил я. – Кто здесь? – Мой голос дрожал еще больше, чем рука со свечой.

Ответа не последовало. Даже ветер за окном притих.

– Кто здесь? – еще раз спросил я.

Снова никакого ответа, но по плитам заскрипели чьи-то невидимые грузные башмаки и двинулись ко мне. Все ближе и ближе, и наконец я услышал дыхание. Тяжелое дыхание. Дышал кто-то большой. Или что-то большое. Как будто кляча, тащившая ношу вверх по крутому склону.