Гэв Торп - Warhammer - Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

— Я много слышал о твоих молитвах. Ты испытываешь судьбу, связываясь с подобными богами. Морай-хег и Нету не те божества, с которыми можно общаться по своему усмотрению. Отец заплатил чересчур высокую цену за милость Каина; не стоит недооценивать силы, с которыми ты связалась.

— Тебе нечего бояться, — ответила Морати. — Настоящие темные ритуалы проводят только посвященные жрецы и жрицы. Наши же церемонии больше походят на обычные вечеринки. Бел Шанаар будто возмущен нашими ритуалами, но даже он знает, что Атарту, Гекарту и других богов нельзя оставить в полном забвении.

— Но если ты открыто выступишь против Бел Шанаара, такой поступок сочтут изменой, — предостерег Малекит. — Я знаю, что ты хочешь ослабить его власть, но будь осторожнее и не погуби Нагарит. Ни один из ултуанских князей не пойдет против Короля-Феникса, и если ты поспешишь, то оставишь Нагарит слабым и без союзников.

— Я не буду предпринимать никаких решительных действий. — Морати села в кресло у письменного стола. Она откинула назад длинные черные волосы и посмотрела на сына. — Я не собираюсь подрывать авторитет Короля-Феникса и добывать тебе потрепанную корону, которая стоила бы меньше крестьянской шапки. Пусть слабым сочтут Бел Шанаара, но не его титул. И когда ты взойдешь на трон Феникса, мощь Анлека возродится. Я всего лишь орудие, которое необходимо для достижения этой цели. Я не могу стать Королем-Фениксом. Только ты, сын Аэнариона, можешь потребовать то, что принадлежит тебе по праву.

Малекит, обдумывая слова матери, снова наполнил свой стакан. Затем подошел к окну и глянул на «Индраугнир». Название было очень удачным: как о драконе отца слагали легенды, так и этот корабль прославит Малекита. Мать прекрасно умеет управлять общественным мнением, и теперь, привлекая внимание Ултуана к невиданному кораблю, она заставит всех вспомнить первого Короля-Феникса и, в свою очередь, подготовит трон для его сына.

— А что же с Вечной королевой? — после раздумий спросил князь. — Если я сменю на троне Бел Шанаара, то все равно не смогу жениться на своей сводной сестре.

— Это не имеет значения, — ответила Морати. — Я убедила многих князей в том, что свадьба Бел Шанаара и Иврейн — всего лишь пустая формальность, потому что Король-Феникс должен быть потомком Аэнариона. После войны с демонами эльфы мечтали вернуться к идиллическому правлению Вечной королевы, но сейчас лишь единицы помнят эпоху до правления Аэнариона. Вечная королева всего лишь политическая фигура, и не более того, а подлинная власть Ултуана принадлежит не Авелорну, а Тор Анроку. Вечная королева не имеет никакого веса, она всего лишь поднявшаяся выше своего положения жрица.

— А что с Морелионом? — спросил Малекит.

— Старший сын Аэнариона живет в одиночестве где-то на западных островах. У него нет желания становиться преемником отца, а даже если он и захочет занять трон, у него нет ресурсов, чтобы серьезно претендовать на это. Верь мне и верь Нагариту. А вот когда ты захочешь продолжить дело отца, моментально найдутся те, кто поможет тебе.

— Тогда я буду ждать исполнения воли богов, — заявил Малекит. — Когда они подадут мне знак, я пойму. Я верну Ултуану славу, а память о моем правлении будет греметь в истории не менее громко, чем легенды об отце.

— Хорошо, — с улыбкой сказала Морати. — А теперь скажи, какой дворец ты порекомендуешь для отдыха усталой матери?

Как и предполагал Малекит, Морати приехала в сопровождении многочисленной свиты: охрана, повара, садовники, музыканты, художники, поэты, актеры, летописцы, прислужники, дуэньи, цирюльники, жрецы и портные — всего около семи сотен. Все они были уроженцами Нагарита, и таких эльфов жители Атель Торалиена видели впервые. Уже несколько десятилетий с Ултуана прибывало все меньше и меньше эмигрантов, поэтому новейшие веяния моды оставались для колонистов загадкой. Морати глубоко презирала придворных модников, но не упускала возможности обернуть ситуацию в свою пользу и здесь.

Провидица тщательно поддерживала свою репутацию законодательницы мод и щедрой меценатки. Она покровительствовала молодым талантливым поэтам, певцам и лицедеям. Таким образом Морати давала понять, что двигается в ногу с новым поколением, в то время как Бел Шанаар и его сподвижники выглядели весьма старомодно. Благодаря колдовству Морати внешне не постарела ни на день, в то время как годы не пощадили Короля-Феникса. Одним словом, и старикам, и молодежи Морати казалась идеалом: она хранила традиции и вместе с тем не отставала от времени.