Тереза Тур - Танго в пустоте

— Это должно быть что-то исключительно важное, — нахмурился Фредерик.

— Ты же сам приказал сразу сообщать информацию по заговорщикам, — спокойно ответили ему.

— Говори, — сказал император, глядя на невысокую коренастую фигуру, закутанную в серый, оттенка осенних сумерек — плащ. Капюшоном человек тщательно укрывал лицо. Мне показалось, что вместе с ним в покои прокрался туман — стало холодно и сыро…

— Новости, ваше величество, — поклонился глава гильдии убийц.

— Отрадно видеть такую рьяную исполнительность в подданных, — издевательски протянул император Фредерик.

— Я счастлив, ваше величество, что вы не утратили чувство юмора, — ядовито отозвался мужчина.

— Массовые казни всегда стимулируют это чувство, — широко улыбнулся правитель.

— Я рад, что гильдия убийц внесла свою долю в хорошее настроение моего повелителя.

— Мне вот что показалось… — в улыбке императора мелькнуло что-то хищное. — Выданные вами убийцы. Они были настолько старые, настолько почтенные. Все сплошь убеленные сединами. Вы собрали всех, кто собирался на покой — и выдали мне?

— Разве я нарушил приказ?

— Нет. Просто ваша трактовка выполнения моих приказов приводит в восторг.

— Надеюсь, вы позволите гильдии искупить свою вину, — поклонился глава.

— Новости?

— Именно, ваше величество.

— Говори.

— Мы нашли Либревера. Он жив и просто жаждет сотрудничать.

Длинноухое недоразумение запрыгнуло на кровать и рухнуло рядом, подсунув мокрый нос к моей щеке. Повозилось, устраиваясь поудобнее, и шумно вздохнуло, сочувствуя переживаниям и горестям хозяйки всем сердцем. Честным, чистым, преданным собачьим сердцем. Я прониклась. Стало как-то… теплее… Немного грустные, блестящие глаза цвета темного янтаря, лоснящийся золотисто-шоколадный бархат шерсти, толстые лапы… Щенок заметно подрос за последнее время.

— Как-то тебя надо назвать, — пробормотала я, погладив длинные, потешные уши.

Дверь аккуратно отворилась — и Каталина лично вкатила тележку с едой. Мне уже сутки как разрешалось есть бульон. С разного рода перетертыми субстанциями. И действо это обставлялось с такой торжественностью, что организаторы императорских приемов могли просто загнуться от зависти. Если бы, конечно, догадывались о том, что происходит в поместье принца Тигверда.

Ричард так дома больше и не появлялся. Он все вспомнил. Понял, что я его простила. Но не приходил. Мне было больно, грустно и даже немного страшно…

Поэтому мы со щенком тяжело вздохнули и покрепче прижались друг к другу. Все — изменяю! Другой мужчина мне не нужен — этот, между прочим, моложе! И не предаст… А еще красивый — шоколадно-золотистый…

— Миледи Вероника! — Каталина не могла выносить моих страданий, потому что искренне меня любила. Наклонившись поближе, прошипела: — А давайте овсянку подадим? Милорду. Недельку-другую! — получилось кровожадно.

Я рассмеялась. Угроза была страшная — и честно говоря, хозяин поместья это заслужил…

— Не стоит, — ответила я. — Иначе он вообще пропадет в армейских частях, и мы его не увидим. Давайте сменим гнев на милость — и обойдемся сырниками или оладьями. Их принц Тиверд любит меньше, чем блины.

Повар недовольно и выразительно зафыркала, показывая мне, что она думает о моей мягкотелости. Все еще безымянный щенок отвернулся от моей еды. Видимо, показывал, как он относится к диетическому питанию.

— Каталина, надо думать и о других тоже. Всем надо питаться — попросила я. — У нас ведь поместье, полное людей.

— Да, миледи, — с недовольным видом откликнулась Каталина. — Ладно еще гости — ваши и милорда. Так тут еще целый полк разместили. Народа толчется — целая армия!

— Так не в самом же особняке! — возразила я.

— В деревне, — уточнила наша непримиримая повар. И добавила. — Но все равно не порядок.

— Пригласите ко мне дам, — попросила я.

— А вы будете с ними вести светские беседы? — мне достался в высшей степени подозрительный взгляд.

— Именно так. О судьбах империи Тигвердов.

— Миледи, — покачала она головой. — Это дело мужское, вам не положено. И вообще пока еще рано чем-либо заниматься. Вы слабы — вам надо кушать!.

Я рассмеялась:

— Мы-то с вами знаем, что женщины умнее мужчин, правда? — я подмигнула круглолицей кухарке.

— Конечно, миледи! — женщина просто расцвела от подобного замечания, — мне стало смешно, и я продолжила: — А то они, допустим, статьи в прессе полагают за несущественную мелочь. Никто не обращает внимания — а потом выясняется, что газеты — орудие в руках заговорщиков!