Серж Брюссоло - По образу дракона

Тем утром он разбудил сына и тихонько сказал ему с хитрой улыбкой заговорщика:

— Мы сейчас отправимся на запад, мой мальчик, — при этом отец приложил палец к губам. — Я там обнаружил россыпи зеркальных камней, о которых пока никто не знает. Если нам удастся набрать мешок, это будет настоящей удачей. Этого хватит на всю зиму. Но надо спешить. Если нас опередят, сокровище уйдет у нас из-под носа.

Дальше можно было не продолжать. Безумно гордый собой, Нат вскочил, закинул за плечо кожаный мешок, который протянул ему Родос, и выбрался из своей каменной ниши со всеми предосторожностями, чтобы не разбудить мать и сестренку Джубу.

Словно два вора, они прокрались через общую пещеру, обманув бдительность часовых дождя, пробрались через каменные завалы и по вентиляционным шахтам спустились до уровня земли. Уже начинался сезон дождей. Несмотря на свой юный возраст, Нат понимал это. Выходить за пределы пещер, в которых обитал клан, считалось тяжким нарушением законов Совета. Но властители были стары, иссушены, как охапка соломы. Да и несли всякий вздор… Тогда как Родос, загорелый и мускулистый, с белой гривой волос и бородой, золотистой, отливающей платиной, уж конечно лучше знал, что ему надлежит делать!

Без лишнего груза, одетые только в кожаные набедренные повязки, отец и сын быстро продвигались по затвердевшему песку равнины, перескакивая, словно антилопы, через каменистые гребни, не позволяя своему дыханию сбиться. Однако в это время года солнце вступало в фазу упадка. Появились первые признаки ослабления его мощи: лучи, особенно по утрам, уже не были такими яростными и палящими. Два дня назад часовые облаков официально объявили завершение сезона засухи и запретили детям огня покидать пещеры на шесть ближайших месяцев. Но находились отважные (по большей части неисправимые следопыты), кто, в обход запрета, старались по полной использовать безопасное время, пока не появились первые облака. И Родос был как раз из таких.

На этот раз игра стоила свеч: зеркальные камни, необыкновенно редкие, обладали свойством в десять раз увеличивать яркость света, исходящего от костров и смолистых факелов, которые жгли в пещерах на протяжении сезона дождей. Более того: эти природные отражатели усиливали именно ту полосу спектра, что отвечала за питание. Одна свеча, горящая рядом с таким камнем, давала пламя столь же ослепительное, как молния, прорезающая небо. Если какой-либо семье удавалось запастись этими светоусиливающими кристаллами, сезон дождей больше был ей не страшен. Поддерживать себя можно было просто светом факелов, а небольшие камни обменять на разные ценные вещи. Социальный статус такой семьи внутри клана мгновенно менялся. Тот, кто сумел добыть свет, доказывал этим свою отвагу и презрение к опасности. Очень часто эти люди в будущем становились старейшинами…

Нат едва поспевал за отцом, опьяненный бегом и мыслями о забрезжившей возможности избежать на предстоящие шесть месяцев ужасной необходимости есть через рот, этого отвратительного ритуала, к которому он так и не смог привыкнуть. Следовало принести побольше камней, полные мешки, пусть даже от этого кожа у них на плечах сотрется до кости. Потому что, к несчастью, со временем камни теряли свою мощь. Булыжник величиной с кулак полностью вырабатывался за две недели. Чтобы продлить камням жизнь, их зарывали в землю или заворачивали во что-нибудь непрозрачное, словом, хранили так, чтобы на них не падал никакой свет.

Собранных камней должно быть достаточно не только поддержания своей семьи, но также для подношения старейшинам и жрецам: пренебречь этим означало навлечь на себя множество мелких неприятностей, на которые те были большие мастера.

Около полудня Родос остановился у подножия каменной пирамиды высотой в три локтя. Составляющие ее блоки слегка разошлись; за ними угадывалась камера, наполненная предметами, назначения которых Нат не знал. Зеркальные камни были впечатаны по периметру гробницы, образуя подобие примитивного фриза. Родос тут же уселся на колени, достал свои инструменты и принялся выковыривать кристаллы. От нервного напряжения он слегка задыхался, и Нат едва разобрал его слова, когда отец обратился к нему:

— Возьми-ка те просмоленные лоскуты, сынок! — Родос говорил шепотом, словно боялся разбудить древние мумии, погребенные в этом склепе. — Будешь аккуратно заворачивать каждый камешек. Как только солнце перестанет их подпитывать, они начнут терять свою силу. А в темноте они просто заснут.