Ирина Гартман - Игры Богов

Последние лучи солнца спрятались за деревьями, и в воцарившемся сумраке две сидевшие рядом фигуры смотрелись странными миражами. Айт давно умолк и теперь, выплеснув все до капли, спокойно смотрел перед собой, ожидая ответа. На душе неожиданно воцарилось благословенное спокойствие, осадившее ту мерзкую муть, что не давала ему покоя весь год. Воздух остыл, но Айт не чувствовал холода.

— А я через месяц женюсь, — сказал вдруг Фальк и повернулся к удивленному его словами Айтеши. — На Катарине, то есть, на Ее Высочестве. Представляете?

— Рад за вас, — совершенно искренне ответил Айт. — Король все-таки принял верное решение.

— Точно, — думая о чем-то своем, кивнул капитан. — Знаете, а король очень сдал. Нет, дела он ведет по-прежнему жестко и уверенно, но в остальном… Он почти не улыбается.

— Зачем вы мне это говорите? — с раздражением спросил Айт. — Нравится ходить по больному?

— Затем, что причина его недуга — вы, — ответил Фальк. — Неужели вам не хотелось его увидеть?

— Кажется, предел откровенностей на сегодня достигнут, — со злостью процедил Айт и попытался вскочить на ноги. На его запястье сомкнулись сильные пальцы, не давая вырваться.

— У меня через месяц свадьба, — отчеканил, глядя ему в глаза Фальк. — И на ней я не хочу видеть постные лица, даже если это лицо моего короля. И если для этого надо доставить к нему вас — я это сделаю.

— Вы не забыли спросить, что я думаю по этому поводу? — выкручивая руку из медвежьей хватки, поинтересовался Айтеши. Фальк неожиданно улыбнулся.

— Да что тебя спрашивать — и так все понятно.

И, пока Айт соображал, что ответить на столь наглое заявление, очень тихо добавил:

— К тому же, я и сам хочу, чтобы ты был там.

— Говорят, умным людям достаточно одного раза, чтобы понять, что надо держаться подальше от того, кто их предал, — сакрастически заметил Айт, старательно пытаясь не верить в услышанное. Фальк хмыкнул и отпустил его руку.

— Вы столько раз обвиняли меня в дурости, так что не жалуйтесь, — парировал он. Айт в изнеможении прикрыл глаза.

— Ты забыл, кто я?

— А кто ты? — донесся до него голос капитана, и нем не было иронии или издевки.

"Кто я? Обманщик, обманувший сам себя? Бог, утративший силу? Человек?"

— Я не знаю, — растерянно произнес он вслух. Фальк тихо рассмеялся и улегся на землю, заложив руки за голову. — Как странно… предсказание не сбылось?

— Кстати! — встрепенулся капитан и хлопнул себя ладонью по лбу. — Совсем забыл сказать! Я же видел эту вашу тамалку — Шухар, которую вы отправили с Катариной. Она просила вам кое-что передать, только я так и не понял, что имелось в виду. Какая-то бессмыслица.

— Что она сказала?! — Айт навис над ним с перекошенным лицом. Фальк удивленно вытаращился на него и легонько толкнул в плечо, усаживая обратно.

— Она сказала так, — нахмурившись, в точности постарался припомнить он. — Боги и люди, по сути, не отличаются друг от друга, их суд пристрастен. Они подвластны страстям и ошибкам. Истинный, по-настоящему божественный суд вершится здесь.

Фальк легконько дотронулся пальцами до груди Айтеши. Тот замер, пытаясь осмыслить услышанное.

— Я сам себя судил и вынес приговор, — наконес произнес он. — И наказал изгнанием. Не люди и не боги… я сам.

— Тогда кому, как не вам, отменить этот приговор? — с притаишейся в уголках губ усмешкой спросил его Фальк. Айт бросил на него озорной взгляд.

— А место главного дружка жениха еще свободно?

Эпилог.

— Сколько прошло времени?

— С того момента, как вы спрашивали об этом в последний раз? Десять минут.

— А теперь?

— Еще секунд пять.

— А как вы думаете…

— Фальк, — Айт толкнул совершенно невменяемого капитана в ближайшее свободное кресло и впихнул ему в руки высокий бокал с темно-янтарным напитком. — Выпейте-ка этого.

Фальк машинально поднес бокал ко рту, не раздумывая, заглотил одним махом содержимое и замер, смаргивая выступившие слезы. Его лицо покраснело, глаза широко распахнулись, а из обоженного горла вырвался совершенно нечеловеческий звук. Айт успокаивающе похлопал его по спине.

— Вот видите, так гораздо лучше, капитан, — ласково произнес он, и Фалька прорвало.

— Лучше?! — прорычал он. — Это же миллийский ликер, в нем шестьдесят процентов крепости! Вы решили меня убить?!

— Как вы можете так думать? — притворно оскорбился Айт, но уголок его рта предательски дернулся, выдавая нервозность. — Если бы я хотел вас отравить, то нашел бы способ подешевле. Этот ликер стоит столько, что всего вашего жалкого капитанского жалования едва ли хватит на пару глотков.