Татьяна Зинина - Эриол. Великая самозванка

Когда же он смог хоть немного прийти в себя, то с удивлением обнаружил, что лежит в траве, у той самой стены в которую не так давно упирался спиной.

— Ну и чем ещё я тебе не угодил… что ты… решил опуститься до банального мордобоя? — прохрипел он, приподнимаясь и поворачиваясь к сидящему напротив принцу. — Как-то это не по-королевски, Ваше Высочество.

— Зато от души, — усмехнулся Артур. — Давно рука чесалась.

— Спасибо, хоть не убил, — буркнул Кай, касаясь своего пострадавшего лица.

— Пожалуйста. Но благодарить за это тебе стоит девушку по имени Рус. Это она попросила тебя не убивать, — отчеканил принц. — А в глаз я тебе врезал, чтобы ты лучше запомнил, что я не позволю её обижать. Она… хорошая. И почему-то на самом деле испытывает к тебе чувства. Но я не хочу, чтобы ты видел в ней только замену своей потерянной любви. Она не Эриол, как бы нам всем не хотелось, чтобы было иначе.

— А ты уверен, что нас здесь никто не подслушивает, — со скепсисом поинтересовался Кай, чья голова до сих пор шла кругом после встречи с твёрдым кулаком.

— Конечно, — бросил принц. — Как только ты пересёк границу установленного мной круга безмолвия, он стал непроходим для посторонних. Уж что-что, а подобные вещи я научился делать ещё в детстве. Жизнь во дворце обязывала.

— Значит, можно говорить открыто? — недоверчиво уточнил Мадели.

— В этом можешь не сомневаться.

Кай хмыкнул, опёрся спиной на стену и попытался сосредоточиться. Перед глазами всё ещё расплывались мутные круги, а боль в голове даже и не думала уменьшаться. И, тем не менее, он смог отрешиться от всего этого и всё же задать Артуру самый главный вопрос.

— Как ты узнал? — его голос прозвучал очень тихо, почти на грани шёпота.

— Просто, — отмахнулся принц, которому совершенно не хотелось раскрывать перед Мадели все карты.

— И всё-таки ответь. Это важно, ведь если догадался ты, то и другие смогут, — настаивал Кай.

— А вот это вряд ли, — Его Высочество снова улёгся на траву и повернул голову к небу. — Скажем так, у меня есть то, чего нет ни у кого другого. Одна вещь, принадлежащая моей сестре, которая не приняла Рус.

— Медальон, — сам себе сказал королевский советник. — Тот самый… синий.

— Именно, — кивнул принц. — Внешне — брат близнец того, что она носит сейчас. Но… откуда ты знаешь?

Кай опустил голову, боль в которой со всеми этими разговорами только усиливалась, становясь невыносимой. Но всё-таки нашёл в себе силы ответить.

— Знаю, и всё. Здесь нечего пояснять. Значит он сейчас у тебя.

— Да. Как и ещё некоторые вещи, которые были при Эри в момент её убийства. Её перстень с гербом и то тоненькое золотое колечко, что ты дарил ей когда-то.

— Она носила его? — Кай даже нашёл в себе силы отлепиться от стены и податься чуть ближе к Артуру. — Все эти годы?

— Да, — бросил принц. — Не снимая.

— Отдай его мне, — вдруг потребовал Мадели.

— Зачем?

— Отдай! Взамен проси что хочешь, но оно должно быть у меня.

— Да объясни ты мне, какого демона ты собираешься с ним делать? Это просто кусок золота, — не понимал Артур.

— Для меня это очень важная вещь, — он говорил с таким искренним надрывом, что у принца просто не осталось выбора. Мадели выглядел настолько жалким, что казалось, отказ его попросту добьёт.

— Ладно. Отдам. Но взамен ты мне расскажешь всё, что здесь происходит. Кто знает о Рус, какие цели преследует каждый из замешанных в заговоре, в том числе и ты сам. И если ты до сих пор сомневаешься, то скажу прямо: я готов стать участником этой вашей авантюры и приму Рус, как родную сестру. Но при этом я никому из вас не собираюсь позволять манипулировать ею, как вам вздумается.

— Ну, Марделу и Кери можешь говорить что угодно, а я имею право распоряжаться жизнью Рус, как своей собственной, — на губах Кая появилась кривая ухмылка. Он уже представлял, как изменится самодовольное выражение лица Артура, когда он узнает правду.

— Это ещё почему? — возмутился принц.

И тогда Мадели улыбнулся и открыл свой последний, самый главный козырь.

— Потому что она — моя рабыня.

Сегодня был действительно бешеный день. В преддверии бала в честь возвращения королевы весь дворец будто превратился в жужжащий улей. Повсюду сновали многочисленные представители знати, приехавшие выразить своё почтение Её Величеству. В коридорах топились горничные и лакеи, распорядитель торжества просто сходил с ума, а Рус мечтала только об одном, чтобы всё это побыстрее закончилось.