Катерина Снежинская - Тролли тоже плачут

На сей раз посещение Каро этого скорбного заведения фурора не вызвало. По совету все того же Мастерса она снова переоделась мальчиком. Кстати, этот костюм теургу нравился всё больше. И девушка уже всерьёз подумывала о революции в моде. И смене юбки на штаны с последующим отправлением корсета на костёр.

А вот дроу выглядел плачевно. Собственная внешность дантиста явно не устраивала. Он то и дело болезненно морщился, то дотрагиваясь до густо-лиловых пятен на физиономии. То поправлял рваные и грязные, смахивающие на тряпку кружевные манжеты. То пытался стряхнуть со штанов пыль и мелкий мусор. Кажется, сидя в камере, он только этим и занимался — безуспешно пытался привести себя в порядок.

— За что это его? — Рон подбородком указал на изрядно отёкшее лицо дроу. — В смысле, я имел в виду, чего это у вас лестницы какие скользкие?

— А таким умным быть не надо, — хмуро посоветовал комендант разом и оборотню, и теургу, и заключённому.

После чего вежливо самоудалился, отойдя на пару шагов. И сделав вид, что не подслушивает.

— Добрый день, господин Абасир, — Мастерс постучал костяшкой пальца по оковке решётки, пытаясь привлечь внимания дантиста.

Тот даже головы в их сторону не повернул, продолжая наглаживать ладонью подранный рукав рубашки. Хотя не заметить посетителей чернокожий никак не мог.

— К дроу из высших родов стоит обращаться по имени, — буркнул заключённый раздражённо. — Никакого понятия о вежливости!

— Прошу простить меня, — покаялся Рон. — И приношу извинения за то, что вас беспокою. Тем более по такому незначительному вопросу. Но Семеро свидетели, без вас никак не обойтись! — у Каро рот сам по себе приоткрылся от удивления, а оборотень знай себе соловьём заливался. — Позволено ли мне будет задать вам всего лишь один крохотный вопросик? И, клянусь, больше я не буду досаждать.

— С чего мне вам помогать? — дёрнул плечом Абасир.

— Вы не обязаны, конечно, — поник Рон. — Да и настаивать я не буду, если откажите. Просто я надеялся, что ваша честь… Вероятно, ошибся. И дроу честь ценят не больше, чем другие. Простите и прощайте.

Оборотень трагично вздохнул. Развернулся к камере спиной, скорбно поникнув плечами.

— При чём тут моя честь? — вскинулся дантист.

— Ну как же? Если этот вопрос останется невыясненным, то виновным в части вашего преступления объявят кого-то другого. Пострадает непричастный, а вы уйдёте от наказания. Не от всего, конечно, но всё же…

Рон беспомощно развёл руками. Дроу, соизволивший, наконец-то, обернуться, подозрительно осмотрел оборотня от макушки до пяток, и обратно. Мастерс был тих и невинен, как майское утро.

— Ладно, задавайте свой вопрос, — смилостивился дантист.

— Я всего лишь хотел узнать, кто посоветовал вам обратиться именно к этому поставщику кож, — оживился детектив, шагнув к решётке. — В смысле, я понимаю, что напрямую его никто не рекомендовал. Вы никогда не интересовались этим вопросом. Но ведь что-то навело вас на мысль пойти именно туда, верно? Чья-то случайно оброненная фраза, может быть намёк? Умоляю вас, вспомните. Ведь дроу высших родов славятся своей крепкой памятью.

— Ну почему же намёк? — тонко усмехнулся дантист, надменно поглядывая на деморализованного собственной ничтожностью оборотня. — Никакого намёка. Мне его порекомендовал лорд Василий. Он тоже заядлый охотник, как и я. Однажды я пожаловался, что во всем Элизии не достать хороших охотничьих сапог. На готовую обувь и смотреть не стоит. А у мастеров не закажешь — на материале они экономят, кожи дешёвые используют. Василий мне и подсказал собственноручно добыть тура или зубра. Шкуру же к этому мастеру отнести. Он выделывает на совесть.

— Откуда вы знаете этого лорда? — вся ничтожность Рона куда-то подевалась.

Оборотень сжал прут решётки с такой силой, что Каро показалось — ещё немного и железо осыплется трухой под кулаком детектива. Мастерс сощурился, уставившись на чернокожего. И лицо у блондина стало неприятным. Пожалуй, на месте дантиста тега бы рассказала всё, что знает. На своём же месте теург только пискнула: «А кто такой лорд Василий?». В ответ детектив дёрнул губой, словно оскалиться хотел. И желание задавать вопросы мгновенно пропало.

— Я был принят в его салоне. И не один раз, — с достоинством ответил Абасир, хотя и слегка посерев лицом. — Когда дела шли неплохо, меня приглашали многие достойные горожане Элизия.

— В качестве ручной обезьянки, надо полагать, — нехорошо усмехнулся Мастерс. — Когда вы говорили про сапоги? Ну?!