Катерина Снежинская: Пилюли для феи

— Неплохо прошло, — инспектор вытянул было ноги на середину кабинета. Но глянул на свои штаны, на туфли с геологическими напластованиями глины, и снова под кресло убрал застеснявшись. — Фат ничего отрицать не стал, сразу признался: невеста у него прячется. Она тоже решила не бузить, охотно навстречу следствию пошла. На вопросы отвечала добровольно и весьма подробно. Видимо, надеется, что присяжные её невменяемой признают. Опять же, свидетели есть, готовые подтвердить: с головой у неё с детства трудности. Нет, шансы выкрутиться у вашей феечки есть, есть — ничего не скажешь.

— А у фата? — не выдержав, подала голос Каро.

Вот не хотела же, само вырвалось. Осталось только лицо понезависимее сделать. Вдруг удастся убедить всех, что это профессиональный интерес?

Не удалось. Мастер глянул искоса и, пожалуй, зло.

— А вот этот Иельон, госпожа Курой, оказался очень скользким типом, — покачал головой Гиккори, полоща тонкие усики в коньяке. — Нет у нас на него ничего: не знал, не ведал, не видел. Даже ни одной догадки не имел. Чисто жертва невинная. Злобная невеста обманула, охмурила, закрутила. Не удивлюсь, когда газетчики ещё из него агнца сделают. Слишком уж колоритная фигура. Если только вы что нового придумали?

Теург отрицательно помотала головой — ничего она не придумала. Не сумела, хотя и честно старалась. Где улики для обвинения феи искать и какими они быть должны догадалась. Кого поспрашивать, да показания взять сообразила. А против Алоа ничего. Вот вроде бы тут он, реальный. Всё время возле невесты крутился, помогал, наверное. Но всё равно, что дым ловить — даже рядышком не было.

— Так всё же, это Эрия или Эния? — спросил оборотень, заботливо придерживая для теги чашку с чаем.

Ну вот как такого не… не ценить? Случались и у Мастерса проблески понимания. Например, сейчас отвлёк всех. А то смотрят сочувственно, будто на больную. Всего-то и болезни, что едва в роман с преступником — или всё же не преступником? — чуть не вляпалась. Подумаешь!

Зато чай тёплый, крепкий и с лимоном.

— А об этом, господин Мастерс, нам остаётся только догадываться, — буркнул инспектор, снова вытягивая ноги забывшись. Болели они, наверное. Недаром же говорят, что сыщика, как волка, только нижние конечности кормят. — Она утверждает, что Эния. А доказать обратное не в наших силах. Даже со всеми чудесами господина Яте.

Последнее было сказано не без здоровой дозы желчи. В чудеса медицинской криминалистики полицейские верить ещё не научились. Но тег то ли в слишком благодушном настроении пребывал. То ли, наоборот, собственные раны его заботили гораздо больше, но выпад Гиккори он проигнорировал.

— Может, вы, наконец, расскажете, как всё получилось? — напомнил о своём существовании альв. — Дадите полную картину?

— А почему бы и не дать? — порция хорошего коньяка явно добавила следователю отзывчивости. — Потому что картинка и впрямь получается занятная, хоть и запутанная. Я бы назвал это дело: «О женском коварстве и глупости». Прошу прощения, госпожа Курой, конкретных дам имел в виду. И вы в их число не входите.

— Вполне возможно, что в своих оценках вы и точны, — сладенько пропела Каро. — Но глупости или нет, а блестящие мужские умы — я, конечно, всех здесь присутствующих господ имею в виду — долго ничего понять не могли. И вряд ли поняли бы.

— Снимаю шляпу перед справедливостью ваших слов, — несколько натянуто ответил Гиккори.

— Вы её уже сняли, в приёмной, — напомнила тега.

— Так что там по делу? — деликатно кашлянув, поинтересовался Алекс.

Что не говори, а портить моменты триумфа альв умел в совершенстве.

— Ну что ж, господа, — полицейский сделал ещё один солидный глоток и даже галстук поправил — подготовился к торжественному моменту. — История эта, как я понимаю, началась на Островах. А именно с контрабандного вывоза конфискованных ценностей тегов.

— Как таковой конфискации не проводилось, — постукивая пальцами по папке, на столе лежащей, заметил Росс.

— Не проводилось, — согласился следователь. — Считаете, что термин «наворованные ценности» звучит лучше? Извольте. Только как словами не играй, а не было никаких вывезенных сокровищ. И ни я, ни вы другого никогда в жизни не докажите. Честно признаюсь: даже пытаться опровергать это не собираюсь. Потому как не желаю в расцвете лет получить удар или вот тоже какую-нибудь скрытую сердечную болезнь.

— Вы не совсем правы, инспектор, — тонко улыбнулся альв. — Награбленное всё же было. И именно награбленное конкретно господином Олэаном.