Простолюдины мечтают возвыситься, рабы, а их немало в строю благородных воителей, хотят обрести свободу, благородные делают все, чтобы захватить земли соседа и его замок и тем самым расширить свои владения, лорды решают свои проблемы, гробя разумных тысячами, столько теперь стоят их сиюминутные желания, претензии и обиды.
Воюют все, от мала до велика, не отстают от общего психоза и слабая половина человечества. Как сказать слабая, попробуй такое о них сказать и тут же в торец получишь слабой ручкой с большой вероятностью получить сильное сотрясение мозгов, если они у тебя конечно есть.
Рабство ещё одна опухоль общества отлично себя чувствующая на общем пренебрежении к ценности разумной жизни и прав индивидуумов, основа политической структуры большего числа государств, основополагающий экономический фактор. На нём завязаны все отношения в обществе, оно является одним из следствий школы магии Крови, без заклинаний которой достичь таких размеров в обществе рабство бы не смогло.
Выдержка из беседы с графом Орент.
Империя Синг.
Северо-восточное побережье Тихого моря.
Поселение Крайе.
Весна 7025 года.
— О, Боги, как хочется спать, — зевая, подумал я. Затёкшая правая рука противно ныла и колола кожу изнутри кучами жалящих муравьёв, — дурная привычка спать на боку подложив вместо подушки правую руку под голову.
Приоткрыв глаза, не поднимая головы с предплечья, осмотрел открывающейся вид на вход в наш хилый шалаш. Часть хвойной подстилки, которую соорудил себе вчера вечером, обрезав стоящие ели в ярдах сорока, от места нашей ночёвки, выглядывала из под куска овечьей шкуры стащенной ночью у Хэрна. Преображающийся, в свете зарождающегося весеннего солнца вход в шалаш, будоражил воображение. Чуть, чуть фантазии и ты уже у входа в сказочную пещеру с драконами, сокровищами, приключениями, ну и прекрасной принцессой, из собственных рук угощающей тебя прекрасными яствами. В надежде обнаружить рядом с носом свалившийся на счастье хотя бы завтрак, прикрыл глаза. Вкусно-то как! Попробуем! Не тут-то было, сдобная булка и молоко видно были во сне, хотя Вряд ли, мне практически никогда здесь не снятся сны. А жаль, какой был бы хороший сон и вкусный. Ну, вот опять хочу, есть, а что тут удивительного, я всегда хочу, есть, сколько себя помню, есть я хотел всегда. Всегда!
С залива потянул легкий бриз, принеся с собой запах гниющих морских водорослей. Крики чаек и бакланов раздавались неотчётливо, немного размывчато и тоскливо. До моря лиги три, три с половиной, интересный факт, — Моря не видно, чаек не видно, а крики их слышны довольно отчётливо. Странно!
— О, Боги, как хочется есть, — зевая, подумал я. Затёкшая правая рука всё так же ныла и колола кожу, но оторвать голову от своеобразной подушки было выше моих сил, — гадский папа, болит то как, а голову поднять лень, тем более перевернуться, или вставать. Ну да как про того кота который выиграл спор кто самый ленивый.
Вокруг все-таки какая-то умиротворённая тишина, вставать не охота тишь да благодать. Тишина. Тишина? Странно как может быть тишина, если рядом должна быть отара овец, хоть и небольшая голов на тридцать, но всё-таки? И собаки! Приподнял голову, прислушался. Ничего, — ни всхрапов, ни блеяния, ни рычания, ни лая. Слышится шуршание листвы, верхушек деревьев потревоженных утренним бризом. Даже постоянного ворчания Хэрна не слышится. Наверное Хэрн погнал овец к ручью на водопой. Да, но почему не разбудил меня. Пожалел? Вряд ли, — ещё та скотина! Уж чем-чем, а человеколюбием не страдает и работу даже свою всегда норовит скинуть на других. Надо вставать, приготовить завтрак самому поесть и эту скотину накормить.
— Да, надо вставать, — чтобы подбодрить себя, громко произнёс я и с наслаждением откинулся на спину, раскинув в стороны руки.
— А вот дудки, надо пользоваться возможностью просто так поваляться утречком, побалдеть и помечтать. А завтрак? А что завтрак, — подождёт и поболее голодали, потерпим, а вот возможности понежиться, пусть и не на мягкой перине, дорогого стоит, особенно теперь в этой жизни.
Да-да не ослышались в этой жизни, а ведь была и та! О господи как давно это было и было ли вообще. Иногда мне кажется, что воспоминание о себе том, — это плод моего буйного воображения и моя история полный бред, а сам я смотрю спектакль с собой в главной роли как сторонний наблюдатель, будто всё происходящие меня ни коем образом не касается. Кажется, что скоро опустится занавес зрители овациями проводят артистов, а мы, с женой получив, в гардеробе пальто и шубу, не спеша побредём на автомобильную стоянку, весело обсуждая перипетии спектакля, с удовольствием обсасывая особо понравившиеся моменты. Или это кошмарный сон, где я попал в тело малолетнего пацана и голод, унижения, постоянные стычки, просто навеянные образы уставшего мозга и безмерного количества прочитанных книг. Но, увы, — занавес так и не упал, до сих пор и просыпаюсь я последний год с постоянным чувством голода, боязнью неизбежных разборок и драк и огромным желанием жить, на данный момент просто выжить.
Читать дальше