Ирина Шевченко - Новое поколение

- Можно сразу к Сэлу его отнести, - неуверенно предложил эльф. - Я попрошу, чтобы он ничего никому не рассказывал. Буревестник - друг моего брата...

- И моей матери, - угрюмо дополнил огневик. - А еще он - независимый консультант нашей школы по вопросам БМ и почетный член орденской комиссии.

- Я не знал. А БМ - это...

- Бесполезные мутанты, - Эвил с ухмылкой кивнул на притихшего феникса. - Шучу. Боевая магия, конечно. Так что не слишком я рассчитываю на его снисходительность.

Они уже собрались уходить, но тут вдруг открылась дверь, и на пороге появилась Лара.

- О, какие гости! Извините, в погребе возилась, не сразу услышала. Заходите.

Ленир первым шагнул в прихожую, но тут же застыл и с опаской переспросил:

- В погребе?

Девушка со скучающим видом пожала плечами.

Может быть, она там овощи перебирала? Но отчего-то эльфу в такое не верилось.

Витар спал, прижавшись щекою к плечу отца и по-прежнему не отпуская его руки. Голоса, долетавшие сквозь сон, не мешали мальчику: казалось, что вокруг шумит теплое море, - размеренным шорохом волн звучали негромкие разговоры, криками чаек отдавался чей-то смех... Но вдруг море умолкло, и внезапно наступившая тишина заставила ребенка открыть глаза.

В дверях стояла тэсс Галла, и все, кто был в гостиной, смотрели сейчас на нее.

- Всё, - сказала она и улыбнулась.

- М-мальчики? - спросил отец, волнуясь, и еще сильнее сжал ладошку Витара.

- Нет.

- Девочки! - обрадовалась бабушка.

Но чародейка вновь покачала головой.

- А кто?! - запаниковал Витар спросонья, и взрослые засмеялись.

- Вас ждут.

Услыхав это, бабушка ринулась к двери, и мальчику подумалось, что она просто собьет тэсс Галлу с ног: чародейка была худенькая и невысокая, а бабушка - на голову ее выше, в два раза шире и в своей решимости увидеть новорожденных внуков напоминала бронебойную машину. Но магичка мягко выставила вперед руку и посмотрела на папу и Витара.

- Пока - только вас двоих.

Наверное, бабушка обиделась. А мальчику показалось, что и черноволосый эльф - тоже. Но вслух никто ничего не сказал.

Уже на втором этаже Витар вспомнил, что в такой день положено делать подарки. У него было достаточно времени, чтобы подготовиться, но он растратил его на глупости, и теперь было очень стыдно. Он даже остановился у двери. Но отец все еще держал его за руку и не позволил остаться в коридоре, втянув за собой в комнату.

Тут было светло и тепло: в окна заглядывало солнце, и горели угли в камине. Молодая мать сидела на кровати, откинувшись на высокие подушки и сложив на животе руки. Выглядела она уставшей и измученной, но, увидев вошедших, улыбнулась и попыталась пригладить растрепавшиеся волосы. А рядом с ней на постели лежали два сверточка. Витар даже не думал, что дети могут быть такими крохотными. Осторожно приблизившись, он взглянул на выглядывающие из пеленок маленькие личики, и губы сами собой растянулись в улыбке.

Спеленали малышей одинаково и про ленты, голубые и розовые, купленные загодя для этого случая, забыли, но Витар отчего-то точно знал, что вот этот, серьезно наморщивший лобик и сжавший губки, - мальчик. А девочка кривила ротик, словно вот-вот расплачется, но когда отец бережно взял ее на руки, успокоилась и уснула.

- Не бойся, - сказала Витару женщина, ласково погладив оставшийся рядом сверток. - Можешь подержать его.

Мальчик протянул дрожащие от волнения руки, но не рискнул поднять братишку, только обнял ладошками и почувствовал идущее от крохи тепло.

- Это - Най, - представила малыша мать. - А это, - указала взглядом на дочку, - Кая.

- Они такие... чудесные, - пробормотал Витар и покраснел.

- Я знал, что ты будешь рад, - произнес отец, присаживаясь рядом с женой.

- Конечно, рад...

А еще он подумал, что теперь дед должен будет ему и кера, и арбалет.

Вспомнив о подарках, снял с шеи медальон и смущенно протянул его женщине.

- Это - тебе. То есть, твое.

Она посмотрела на мальчика, потом - на мужа. Несмело взяла подарок, если только так можно назвать вещь, и так принадлежавшую ей когда-то...

- Спасибо.

Витар ждал, что она заглянет внутрь, но она отложила медальон в сторону. Потянулась к кружевному воротничку рубашки и вытащила за цепочку точь-в-точь такой же, с изящной чеканкой на крышке - орнамент-листочки и загадочные руны.

- Тогда это - твое.

Только оказавшись у себя в комнате, он с замиранием сердца открыл крышку и счастливо выдохнул. Этот медальон был намного лучше прежнего. В нем было сразу два портрета: папа и мама смотрели на Витара и улыбались.