Олег Бубела - Душа крючкотвора

Проводив взглядом веселого мальчика, шрам на лбу которого уже не выглядел свежим, а превратился в белесую молнию, Игорь обратился к доктору:

— Алексей Иосифович, вы так и не успели поделиться с нами своими предложениями по поводу профессора Квиррелла, судя по всему, являющегося носителем основной части души Темного Лорда.

— Предлагаю не предпринимать ничего, — отозвался Балитин. — Вряд ли после уничтожения "якорей" его дух остался в нашем мире. А если и так… Игорь Олегович, я вам так скажу, не наше это дело черных магов в других странах ловить. Пусть "лимонники" сами разбираются!

— И то правильно! — в один голос заявили волхвы. — Ишь, взяли моду — Темных Лордов плодить! А нам с ними возись потом, упокаивай…

— Ну, тогда предлагаю подняться ко мне в кабинет и отметить успешное исцеление Мальчика-Который-Выжил.

Собравшиеся поддержали директора одобрительными возгласами.

А в это время в далекой дождливой Шотландии, в больничном крыле Хоргвартса открыл глаза человек. С недоумением огляделся и мысленно спросил себя — что я тут делаю? В следующий миг сознание очнувшегося мага было погребено лавиной воспоминаний. Причем последних наличествовало два комплекта — память профессора маггловедения, под давлением директора согласившегося этот год вести в Хогвартсе Защиту от Темных Искусств, и память Лорда Судеб Волдеморта, использовавшего тело мечтавшего о силе преподавателя в качестве временного пристанища. Воспоминаний было так много, что их напор едва не отправил мага обратно в забытье, но спустя некоторое время он ослаб, а там и вовсе иссяк, оставив человека размышлять над непростым вопросом…

Кто я? Квиринус Квиррелл, или все же Том Реддл? Уже не разобраться. Воспоминания сплавились в единый монолит и ощущаются одинаково родными. Тело подчиняется замечательно, не болит, не "жмет", но буквально переполнено силой. Такое впечатление, что обе души по какой-то причине слились, образовав совершенно новую самодостаточную личность. Да-да, именно самодостаточную! Ведь они получили то, что хотели. Квирелл — силу и знания, а Риддл — новое молодое тело.

И это замечательно! Больше не нужно прятаться, скрывая второе лицо на затылке, не нужно продолжать глупую клоунаду труса-заики, надеясь улучить удобный момент и добыть философский камень. Более того, к творению Фламмеля и на пушечный выстрел нельзя приближаться. Мерлин Великий, каким же кретином он был! Словно мотылек на огонь, летел в гостеприимно расставленную ловушку Дамблдора!

Сейчас, когда сознание не было закрыто пеленой безумия, маг понимал это очень отчетливо. Прислушавшись к себе, волшебник довольно улыбнулся. Его разум работал быстро и четко. В сознании не наблюдалось набившего оскомину глухого раздражения, не мелькали бредовые идеи… Определенно, слияние душ пошло ему лишь на пользу! Теперь можно начать все сначала, избежав досадных ошибок. Собрать старых союзников, устроить террор, покорить магическую Англию…

Хотя, зачем? Ради власти? Но ведь Том изначально рассматривал ее лишь как средство достижения цели. Ради торжества идеалов чистокровных? Но эти трусы после его развоплощения забились по норам, мигом позабыв, за что боролись. Спрашивается, это — элита общества? Тьфу! Крысы самые натуральные! Нет уж, если начинать все сначала, надо набирать новых подчиненных…

А надо ли? У него уже есть жизнь, работа, о которой Реддл давно мечтал, и самое главное — свобода. Он волен сам решать, что ему делать, а не идти на поводу у фанатиков, требующих уничтожения грязнокровок. Он свободен от интриг, от старых долгов, от врагов и проблем, которые они могут доставить. Он, наконец, может пожить в свое удовольствие, не растрачивая силы на бесполезную борьбу с ветряными мельницами…

— Профессор, вы очнулись! — в палате появилась сияющая мадам Помфри с подносом, заставленным разными пузырьками. — Как вы себя чувствуете?

Лежавший на кровати человек широко улыбнулся колдомедику и с чистой совестью ответил:

— Лучше не бывает!

— Добби!

Лежавший на полу подвала Малфоевского особняка домовой эльф судорожно дернулся и открыл глаза. В сознании домовика царил сумбур. Последнее, что помнил Добби — как его ноги обнял странный черный туман, вытекший из ценной тетрадки, и принялся стремительно впитываться в кожу… И в то же время домовик почему-то вспоминал, как он стоит рядом телом окаменевшей девочки в очках и читает сложное заклинание для сознания крестража… Странно.