Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых (СИ)

Граул с рассуждениями Волкова в общем-то соглашался, но упирал на то, что все равно новобранцев нужно учить, а задумка Глеба поможет подготовить их к атаке вражеской кавалерии. Иначе страшно представить, что может произойти, если они побегут в бою. А такое вполне может случится. Граул знал о чем говорит - за свою долгую карьеру наемника он не раз наблюдал как слабо подготовленная, морально неустойчивая пехота в панике бежит, едва завидев набирающую разбег кавалерию. Словно от всадников можно убежать!

Решившись, Волков взмахнул рукой и выкрикнул:

- Бой!

Густав отсалютовал Глебу копьем и проорал команду.

Конница начала разбег. Медленно, но все ускоряясь и ускоряясь. Завораживающее в своей устрашающей красоте зрелище!

- Сомнут. - выдыхает Сплит. Его всегда насмешливый голос сейчас непривычно серьезен.

Волков недовольно дергает плечом. На Сплита зашикали со всех сторон, и он вынужден был замолчать. Глеб, затаив дыхание, глядит на разворачивающееся действие, судорожно стиснутые кулаки побелели от напряжения, губы сжались в тонкую, узкую полоску, все его внимание обращено туда, где с оглушающим лязгом и грохотом, с лихим посвистом и азартными воплями, вздымая пыль сотнями копыт, железная стена несется вперед. Казалось нет такой силы что может ее остановить!

И точно также думают стоящие на другом конце поля новобранцы из двух отдельных сотен. Напрасно сержанты, надрывая глотки, орут, требуя стоять на месте - их уже никто не слышит. Все видят как всадники разом, одним слитным движением, опускают копья, нацеливаясь в попятившийся строй. И что с того, что на копьях кавалеристов нет хищно отточенных стальных жал! Об этом никто и не вспоминает, скованный животным ужасом перед надвигающейся смертью. И этот ужас берет верх, и бойцы, не слушая команд сержантов, разрывают строй и бегут, бросая щиты и копья. Немногочисленные ветераны пытаются остановить их, но - куда там!

- Ха-ха-ха! Ну и грозные же бойцы! Так... ха-ха... так драпануть едва завидев противника это... ха-ха... это уметь нужно! - раскатисто громыхнул Дор. Фыркнул, давясь с трудом сдерживаемым смехом, Картаг. Коротко хохотнул Сплит.

Граул побагровел, захрипел себе под нос что-то нелицеприятное по поводу "подзаборных шавок понапрасну воображающих из себя великих героев древности, не способных в действительности сдержать самый жалкий из всех когда либо виденных наскоков кавалерии и только позорящих своих командиров".

- Уймись, старина, - хлопнул Граула по плечу Сплит. - Бывает и не такое, сам знаешь.

- Ага, бывает и хуже, - поддакнул Картаг и вновь фыркнул. - Но такого единодушия я давненько не видел. Как они разом драпанули, а?

- Да, хорошо драпанули, - протянул нарочито серьезным голосом Сплит. - Пожалуй, что всадники бы их и не догнали.

- И правильно сделали, что не погнались. - вновь вмешался Картаг.

- Да, ну?

- Точно тебе говорю, - отстаивал Картаг свою точку зрения. - Ну, ты сам посуди, вон видишь где они сейчас? - Ликтор указал на остановившихся в отдалении новобранцев. - Остановились, когда сообразили, что их никто не преследует, иначе бы все еще драпали без оглядки. Лови их потом по всей пустоши!

Ликторы вновь расхохотались, исповодь бросая короткие взгляды на Упыря.

Граул зашипел как рассерженный кот, ожег насмешников пылающим яростью взглядом и ринулся с пригорка в сторону сбившихся в кучку на дальней стороне поля пехотинцам. Струсившим новобранцам можно было только посочувствовать - за все насмешки, что обрушили ликторы на голову своего приятеля, он сполна отыграется на своих подопечных.

- Смотри как разогнался...

- Граул, смотри не запнись. - продолжали веселиться насмешники.

Впрочем, веселились они не долго. Хватило одного короткого слова брошенного Волковым:

- Уймитесь.

Было хорошо видно как Граул подлетел к опозорившимся пехотинцам и первым делом навернул в ухо ближайшему, да так, что тот покатился кубарем, теряя снаряжение. Кипящий возмущением ликтор на этом не остановился и принялся орать на боязливо вжимающих головы в плечи бойцов. Намотанная в несколько слоев повязка на лице мешала Граулу, и он раздраженно сдернул ее с лица. Многие солдаты в первых рядах принялись непроизвольно отворачиваться, лицо ликтора не прикрытое тканью вызывало у солдат брезгливось пополам затаенным страхом, что и с ними может случиться нечто подобное.

Граул понимал, что лицо его не эталон красоты, но он терпеть не мог когда его подчиненные, вместо того чтоб внимательно слушать, вертят головами и навел дисциплину испытанным армейским методом. Нахватавшись увесистых оплеух, солдаты вынуждены были преодолеть вызываемое отвращение и, следя за расхаживающим вдоль строя ликтором, лишь опускали глаза в землю, когда он поворачивался к ним лицом.