Пол Томпсон - Перворожденный

Хлестнув кнутом бок лошади, он ринулся к кедровой чаще и с копьем наперевес вломился под темно-зеленую завесу. Мелькнуло бледное лицо, и он опустил древко копья на голову лучника. Враг упал лицом вниз.

Появился королевский гвардеец, один из сопровождавших охотников.

– Сюда! Следи за ним! – проорал Ситас и поскакал туда, где Тимонас поддерживал Ситэла, не давая ему упасть на землю.

– Отец, – задыхаясь, вымолвил принц. – Отец…

Пророк смотрел перед собой, не в силах произнести ни слова, затем протянул сыну окровавленную руку.

Ситас и Тимонас осторожно опустили Пророка на землю. Остальные быстро собрались вокруг них. Придворные спорили о том, нужно ли вытаскивать стрелу, но Ситас велел им всем замолчать, пока Кенкатедрус осматривал рану. Взгляд, который он бросил на принца, сказал все. Ситас понял.

– Отец, – в отчаянии выговорил он, – ты можешь говорить?

Губы Ситэла шевельнулись, но ни звука не сорвалось с них. Его орехово-карие глаза казались удивленными. Наконец, коснувшись рукой лица сына, он испустил последний вздох. Рука упала на землю.

Эльфы столпились вокруг погибшего монарха, не в силах поверить в происшедшее. Тот, кто правил страной в течение трехсот двадцати трех лет, лежал мертвым у их ног.

Кенкатедрус отобрал схваченного лучника у охранявшего его гвардейца и приволок его тело к тому месту, где лежал Ситэл.

– Господин, взгляни на это, – произнес он, перевернув пленника лицом вверх.

Лучник был из рода людей. Его морковно-рыжие волосы были коротко острижены, оставляя открытыми округленные уши. На подбородке пробивалась красноватая щетина.

– Убийство, – пробормотал один из придворных. – Люди убили нашего государя!

– Замолчите! – разгневанно прикрикнул Ситас. – Имейте уважение к покойному.

Затем он обратился к Кенкатедрусу:

– Когда он очнется, мы выясним, кто он и зачем сделал это.

– Может быть, это несчастный случай, – осторожно предположил Кенкатедрус, рассматривая человека. – У него охотничий лук, а не боевое оружие.

– Он целился! Я видел его, – с жаром возразил Ситас. – Мой отец ехал на белой лошади! Как можно было не разглядеть его?

Человек застонал. Придворные окружили его и подняли на ноги, действуя не очень осторожно. Они так трясли и били его, что удивительно было, как он вообще открыл глаза.

– Ты убил Звездного Пророка! – в ярости воскликнул Ситас. – Почему?

– Нет, – задохнулся человек.

Его силой заставили опуститься на колени.

– Я видел тебя, – настаивал Ситас. – Ты не можешь отрицать этого. Зачем ты это сделал?

– Клянусь, господин…

Ситас едва соображал, что делает, что происходит вокруг, настолько поразила его смерть любимого отца.

– Отправляемся назад, – словно в оцепенении, приказал он. – Мы возьмем его с собой в крепость и допросим его там как следует.

– Да, Пророк.

Ситас замер. Это была правда. Хотя кровь его отца еще струилась на землю, Ситас уже был полноправным монархом. Он почувствовал, как тяжесть ответственности давит на него подобно цепям. Теперь он обязан быть сильным, сильным и мудрым, как Ситэл.

– Как нам быть с твоим отцом? – мягко спросил Кенкатедрус.

– Я понесу его. – Ситас обхватил безжизненное тело и поднял его.

Они покинули рощу, волоча за собой пленника со связанными за спиной руками, придворные вели коней на поводу, Ситас нес тело отца. Эльфы шли, а звуки охотничьего рога раздавались все ближе, позади послышался лай собак. Они не прошли и четверти мили, как появилась группа вооруженных луками людей на лошадях. Их было по меньшей мере тридцать, и, когда они окружили эльфов, те замедлили шаги и остановились.

Один из людей приблизился к Ситасу. На нем был шлем с опущенным забралом, без сомнения, для защиты от ударов ветвей. Человек поднял забрало, и Ситас вздрогнул от удивления. Лицо было знакомо. Перед ним стоял Ульвиссен, тот, что когда-то выдавал себя за сенешаля принцессы Тералинд.

– Что здесь произошло? – хмуро спросил Ульвиссен, оглядывая встречных.

– Звездный Пророк убит, – жестко ответил Ситас. – Убит этим человеком.

Ульвиссен взглянул через плечо Ситаса и заметил лучника со связанными руками.

– Ты, должно быть, ошибся. Этот человек – мой лесничий, Дремик, – твердо заявил он. – Он не убийца. Это явно несчастный случай.

– Несчастный случай? Твои оправдания смехотворны. Теперь я Пророк, и я заявляю, что этот убийца предстанет перед судом Сильванести.

Ульвиссен наклонился вперед в седле: