Ника Вереск - Жизнь первая. Вырывая страницы

— Я буду в спальне, — девушка бегом бросилась наверх, не желая больше никому демонстрировать свою боль.

Уткнувшись лицом в подушку, она старалась заглушить вырывающийся наружу даже не плач, а крик. С этими рыданиями она хотела вырвать из своего сердца всю ту боль, что нестерпимо мучила ее последнее время, все те воспоминания, что говорили ей о прошлой жизни и тем самым еще сильнее ранили душу. Но со слезами, выплаканными в подушку, жгучее чувство внутри не становилось слабее, осознание произошедшего не покидало ее разум, заставляя по кругу возвращаться к словам Сказочника — «все кончено».

Лидия проснулась от звука мужских голосов за окном. Было пять вечера.

— Лидия, — Гордон приоткрыл дверь в спальню.

Девушка потерла глаза:

— А с кем там Джеймс?

— Только тихо. Это Питер.

— Питер?! — Лидия резко села на кровати, от выброшенного в кровь адреналина ее начало трясти.

— Тихо, он не узнает, что вы здесь, только пойдемте со мной. Сюда.

Он дотронулся до стены, и небольшая ее часть вместе с мебелью чуть подалась вперед, открыв взору девушки темный проход.

— Пойдемте.

Лидия неуверенным шагом направилась к выходу, постоянно оглядываясь на окно, на доносящиеся оттуда голоса. Гордон будто прочитал ее мысли:

— Вы не можете здесь остаться, мы должны идти.

Разум и чувства девушки вновь схлестнулись в жестокой схватке. Но в этот день разум одержал полную победу, все тело неминуемо подчинилось его команде — уходить. Для Питера она умерла. Их навсегда разлучили океан и тайна, которую хранила девушка. Для нее не было пути обратно, несмотря на то, что она не знала, куда двигаться дальше. «Однажды прошлое отпустит тебя, как уже отпускало семь лет назад, — уверял ее ставший вдруг рассудительным внутренний голос. — Только дай время, дай вам обоим шанс пережить это».

Стены за ними сомкнулась, и тусклая лампа осветила винтовую лестницу, уходящую вниз по узкой шахте, подобной тем, в которых передвигаются лифты.

Гордон шел первым. Когда они поравнялись с первым этажом, голоса за стеной стали слышны очень отчетливо.

— Мы должны продолжить поиски! — услышала она голос Питера, и ее сердце на мгновение остановилось.

Гордон едва тронул ее за рукав.

— Надо идти.

— Он меня здесь не увидит. Прошу. Только минуточку! — она умоляюще посмотрела на своего провожатого.

Он кивнул.

— Это бессмысленно. Спасательные работы завершены. Они не были формальностью. Страховка позволила нам провести широкомасштабные поиски, — старался урезонить Питера Джеймс.

Повисла пауза. Гордон вновь потянул Лидию за рукав. Но та лишь покачала головой, оставаясь стоять на месте. Она не видела, как мужчина нащупал в кармане рубашки шприц, уже намереваясь достать его, но опустил руку, заметив, как напряженно девушка вслушивается в воцарившуюся тишину.

— Я понимаю, вам тяжело, — услышала она Джеймса. — Нам всем не просто. Но не в наших силах что-то изменить. Мы можем лишь смириться, и, пусть не сразу, но снова начать жить.

— Я не смогу жить без нее, — его голос вдруг стал хриплым. — Я со всем могу справиться, но не с этим. Вы когда-нибудь встречали человека, без которого вы бы просто не мыслили своего существования? Она стала моей жизнью семь лет назад. Нет ее, значит, нет ничего.

Он помолчал.

— Я должен ехать. Простите, что побеспокоил вас.

Послышались поспешные шаги и короткое прощание в дверях. В кармане Гордона зазвонил телефон.

— Вот черт! — выругался он. — Да, сэр.

Вдруг стена перед ними раздвинулась, открыв их взгляду ярко освещенную гостиную и несколько удивленное лицо Джеймса. Все окна уже были заслонены плотными жалюзи.

— Вы все еще здесь? — Сказочник смерил взглядом замершую на лестнице пару.

— Простите, сэр, — Гордон виновато потупился, понимая, что его извинения ничего не изменят.

— Я попросила его остаться, — взяла на себя вину Лидия.

— Это не принципиальный вопрос. Важен факт. Вы поставили под угрозу нашу безопасность. Это неприемлемо.

Вдруг Лидия почувствовала, как у нее по спине побежал холодок. Джеймс отступил, предлагая им выйти.

— Он уже уехал, ворота за машиной закрыты, но оставаться здесь вам все равно опасно. Он может вернуться.

Девушка не слышала его слов. Тревожное чувство, начавшееся с одиноких мурашек на спине, переросло в настоящий страх. Перед ее глазами вдруг всплыла картина, как будто обрывки воспоминаний — огонь, шум прибоя…

— Он покончит с собой, — едва слышно произнесла девушка. — Слышите? Я знаю, он сделает это сейчас, он не доедет до Сан-Франциско.