Дэвид Дрейк: Слуга Дракона

Люди, видя перед собой здоровенного детину, с трудом считающего по пальцам, автоматически считали его неуклюжим. Однако неуклюжим людям, вынужденным управляться с топорами и неподъемными тяжестями, как правило, не удается выжить, да еще сохранив все конечности. Кэшел же, едва подрос, был первым парнем на деревне, которого неизменно звали, если требовалось аккуратно свалить дерево или же сдвинуть тяжелый валун.

Если только возникала необходимость двигаться быстро, от медлительности юноши не оставалось и следа. Не раз случалось, что какой-нибудь перепившийся задира на Овечьей Ярмарке вызывал Кэшела подраться на дубинках или просто врукопашную. Те, кому повезло, уходили с обтянутой флажками площадки пошатываясь; а иных и вовсе уносили друзья.

Берса снова придвинулась ближе к Кэшелу; юноша обернулся к учительнице танцев, оставляя Берсу за спиной. Он мог поклясться, что слышал зубовный скрежет Эвлатуна.

– Я готов продолжать, леди Куша, – сказал он.

– Начнем с ригодона, – предложила Куша. Она легонько махнула веером в сторону музыкантов; складывающиеся черепаховые пластины издали приглушенный щелчок. – Сначала, пожалуйста.

Салон представлял собой просторную комнату, расположенную в центре здания для развлечений. С обеих сторон, в двухэтажных крыльях, располагались анфилады комнат для дам и кавалеров, где они могли бы оставить верхнюю одежду и слуг. Как и остальная часть разваливающегося дворца в предместьях Вэллиса, здание сильно обветшало за последние несколько лет, но ремонтные работы шли полным ходом. Обрушившуюся в восточном крыле штукатурку заменили, и пара рабочих обновляла позолоту на своде потолка в перерывах между уроками Кэшела.

В дверь постучали со стороны мужской анфилады. Куша повелительно повернулась и произнесла:

– Ступайте прочь! Зала занята!

Однако дверь открылась, пропустив мужчину в серо-голубых одеждах дворцового слуги. Золотая кисточка на его головном уборе служила символом его служебного положения. Кэшел признал в нем управляющего.

– Прочь, я сказала! – взвизгнула Куша. Ее тощее тело начало словно раздуваться, как у жабы, увидевшей змею. – Я – леди Куша бос-Кадриман, нахожусь здесь по особому приглашению леди Шарины и не позволю прерывать себя простому прислужнику!

Вообще-то Кэшел считал управляющего куда более значительной фигурой, чем учительница танцев, но тут имелись еще и дополнительные соображения.

– Все в порядке, – вмешался он. – Мастер Рейзе мой сосед.

При этих словах управляющий низко поклонился, сделав витиеватый жест правой рукой. Вполне в духе того, что здесь считалось хорошим тоном.

– Я самым искренним образом прошу у вас прощения, леди Куша, – произнес он, – но возникла причина, по которой мне необходимо переговорить с мастером Кэшелом, и как можно скорее.

– Вы что, не слышали, леди? – выступил Эвлатун, на октаву выше, чем обычно. Он шагнул вперед с важным видом и положил руку на рукоять меча.

– К тому же, – подумав, добавил Кэшел, – это отец Гаррика. Принца Гаррика, я имею в виду.

– Вы, должно быть, шутите! – задохнулась Куша, впившись глазами в управляющего. – Ну конечно же, вы шутите, мастер Кэшел.

Управляющий оглядел троих аристократов с сардонической усмешкой. Трудно было соотнести этого уверенного в себе придворного с Рейзе – хозяином постоялого двора в Барке, рябым, слегка комичным, которому набила оскомину жизнь в деревушке овцеводов.

С другой стороны, не менее сложно представить себе, чтобы простой пастух, каковым являлся Кэшел, превратился в героя, сражавшегося с демонами и победившего их… хотя именно так и случилось. Да уж, жизнь порой выкидывает такие штучки, что им в Барке и не снилось.

– Я служил личным секретарем графини Теры на Хафте, – пояснил Рейзе Куше.

Берса снова уставилась на Кэшела. Пара музыкантов с интересом прислушивались, радуясь потихоньку тому, что на сей раз развлекают их, а не они. Эвлатун замер с выпученными от удивления глазами.

– У графини случились роды в ночь мятежа, который стоил ей жизни, – продолжал свое повествование Рейзе. – Мы с моей женой спасли ее младенца, будущего принца, и воспитали вместе с дочерью моей жены, Шариной. Так что это правда: я имел честь растить принца Гаррика.

– Но вы слуга! – изумленно вымолвила леди Берса. Это прозвучало примерно как: «Но у вас же три головы! »

– Видите ли, когда… после того как король Валенс усыновил его, принц Гаррик нуждался в надежном управляющем, которому бы он доверял, – На губах Рейзе мелькнула улыбка, слабая и холодная, как роса на гладком сером камне. – Он попросил меня вернуться в Вэллис, где я когда-то служил во дворце; и я посчитал своим долгом откликнуться на его зов.