Дэвид Дрейк - Слуга Дракона

В данный момент Гаррик использовал случившееся с Шариной – что бы это ни было: смерть, похищение или нечто худшее – как инструмент для завоевания симпатии Тадая. Юноша, выросший в деревушке Барка и являвшийся частью нынешнего Гаррика, ненавидел себя за слова, слетавшие сейчас с его языка. Но король в нем, призванный сохранить Острова, знал: монархам во имя своего долга приходится делать и более страшные вещи.

– Леди Шарина?.. – ужаснулся Тадай. На его лице промелькнула череда эмоций: недоверие, минутный гнев на глупый обман… а затем – настоящее сочувствие и понимание. – Монстр похитил леди Шарину?

Девушку любили всё. Вежливая, красивая, умная. И, что немаловажно, Шарина никогда не отдавала неприятных приказов.

– Да, и с этим мне еще предстоит разбираться, – сказал Гаррик без злости, но с ощущением, что ему предстоит разбираться со множеством вещей, так как это его долг. И да поможет ему Дузи понять, как это делать. – Однако я пришел сюда не за тем, лорд Тадай.

– Да-да, я понимаю, – задумчиво ответил Тадай. – У Валдрона есть сводный младший брат – Варрок бор-Варриман. Ничуть не глупее Валдрона и гораздо искушеннее его в политических делах. На мой взгляд, даже чересчур искушенный… Из него выйдет великолепный посол.

Гаррик нахмурился.

– Вы уверены, что он не пойдет на тайную сделку с Лердоком, если тот предложит ему лучшие условия? – спросил он.

– Ни в коем случае, – горячо ответил Тадай. – Вы, может быть, не поверите, но Варрок еще больший шовинист, чем его брат. Ничто не может поколебать его во мнении, что единственные достойные люди на свете – это крупные помещики с Северного Орнифола. Он не польстится даже на титул графа Блэйза.

Тадай поднялся и снова наполнил кубок.

– С другой стороны, мой дорогой Гаррик… если Варрок уладит дела на Блэйзе и вернется героем, вот тогда вам придется смотреть в оба. Потому что он будет наступать вам на пятки.

Протянув Гаррику кубок, он добавил:

– Хотя – при всем своем уме – он вряд ли справится на Блэйзе лучше, чем я в Эрдине. Мне известно о финансах герцога Сандракканского кое-что такое, чего он, скорее всего, и сам не знает. Очень полезные вещи… и я объясню ему это в приватной беседе.

Подумать только, а Гаррик опасался, что Тадай отвергнет его предложение! Юноша не смог удержаться от смеха, который так редко слышится в подобных роскошных кабинетах. А может, это и плохо?

– Лорд Тадай, вы лучше меня знаете, что потребуется для вашей миссии. Составьте список, я прослежу, чтобы вам все доставили.

Гаррик принял кубок с шербетом из рук хозяина и залпом осушил его. Он действовал, почти не отдавая себе отчета, но вязкий, терпкий вкус напитка привел его в чувство.

– Осталось пожелать вам спокойной ночи, – промолвил юноша. – Мне еще нужно…

Гаррик и король Карус засмеялись одновременно.

– Да, нас всех еще ждет множество дел. Королевству повезло, что у него такой умный и находчивый министр, как вы, Тадай.

– А еще больше повезло иметь такого принца, как вы, Гаррик, – ответил Тадай, подхватывая пустые кубки. Он поставил их на стол (слуги вымоют позже). – Вы молоды и к тому же обладаете качествами, одинаково ценными в любом возрасте.

Гаррик с улыбкой повернулся к дверям, но замер, услышав последние слова Тадая:

– К тому же с вашим появлением в Вэллисе моя жизнь стала намного интереснее. И в этом тоже ваша заслуга.

Крылья птицы работали без устали. Застывшая под ними равнина обретала очертания со скоростью тропического рассвета. Далеко на юге сияло крошечное солнце, ветер пробирал Шарину до костей.

Птица скользила параллельно поверхности ледника, простиравшегося до самого горизонта. На белой поверхности широкой ледяной реки застыли грязь и валуны, но в трещины проглядывала чистейшая голубизна.

Льды постепенно отступали. К югу от ледяной поверхности равнину покрывали шероховатые камни – осколки прошедших тысячелетий, оставленные тающим ледником. Из туннелей в основании ледника сочилась талая вода. Извилистые ручейки причудливо вились между скал и исчезали где-то вдалеке.

Иногда солнечный луч падал на металлический предмет внизу: то позолоченный шлем, то серебряная кабанья голова в центре круглого щита, то эфес из слоновой кости с золотой оплеткой. Лезвие меча покрывала ярь-медянка, но глаза Шарины различали остатки богато украшенных ножен в сине-серых наслоениях.

Еще здесь валялась одежда: парчовая, расшитая золотом и серебром, драгоценными камнями в металлических оправах. Блики света пробуждали ото сна эти свидетельства прежней роскоши среди унылой пустоши. Ветер и песок попортили ткани и меха.