Дэвид Дрейк - Слуга Дракона

И тогда она высыпала горящие угли на тело Дракона. Пламя моментально охватило тело, которое неведомые бальзамировщики обильно пропитали кедровой смолой и натром. Все произошло так быстро, что волоски на руках девушки схватились жаром, хоть она и отскочила в сторону. Кэшел отпихнул ее подальше.

В мгновение ока вспыхнул огонь, достигавший потолка ансалемовского кабинета.

– Вон! – взревел Гаррик, перекрывая общий шум. – Немедленно все наружу!

Не обращая внимания на протестующий крик Шарины и возмущенное кудахтанье ее телохранителя, Кэшел перекинул девушку через плечо и бросился к выходу. Двое солдат подхватили Теноктрис, которую до того Гаррик прикрывал своим телом. У выхода образовалась свалка. Не желая терять времени, Кэшел изо всех сил пнул уже порядком подпорченную алебастровую перегородку, и изрядный кусок ее обвалился в прихожую. Еще удар, и новая порция, размером со стол, зашаталась и рухнула, теперь внутрь помещения. Проход был свободен. Кэшел – не нагибаясь и не снимая Шарины с плеча – вышел из комнаты.

Факел разгорался с небывалой силой: сказывалась его магическая природа. Пламя прожрало дыру в крыше дворца и вырвалось наружу. Огненные языки радостно взметнулись в небо, затем они сложились в огромную, тридцатифутовую фигуру с характерными длинными челюстями.

– Ты отлично мне послужила, Шарина ос-Рейзе! – прогудел голос Дракона. Он махнул своей пылающей трехпалой рукой в сторону горизонта, и в то же мгновение армии мертвецов оказались охваченными пламенем. Поднялся столб черного дыма, который унесло ветром. Многочисленные мосты – тончайшие переплетения магического света – остались нетронутыми, но огонь очистил их от всего, что двигалось и претендовало на роль живого.

Пылающий силуэт Дракона рос, расширялся, пока не охватил весь горизонт. Многие солдаты в ужасе попадали, когда огненная длань прошлась над их головами, но Шарина не ощутила ничего, кроме легкого покалывания от соседства с источником великой мощи.

С шипящим смехом Дракон заложил крутой вираж и прыгнул далеко ввысь – к магическому светящемуся куполу, который по воле Ансалема накрыл древний город и изъял его из времени.

Огонь растекся по поверхности купола, а затем пропал в громовом раскате. Несколько мгновений эхо гуляло над Клестисом, затем все стихло и на город опустилась тишина.

– Мы победили, – произнес Гаррик, и в голосе его прозвучало скорее облегчение, чем торжество. Юноша выглядел совершенно изможденным.

– Нет, – возразила Теноктрис. Она попыталась подняться, но удалось ей это лишь с помощью Кэшела. – Мне очень жаль, Гаррик, но мы не победили. Пурлио бежал в такое место, куда ни один человек не может последовать за ним. А мост…

И она махнула в сторону горизонта, безошибочно – невероятным, с точки зрения Шарины, образом – найдя среди тысяч мостов тот самый, который вел в Вэллис и их родную эпоху.

– Мост остался на месте. Так же как и прочие ловушки, которые я вам описывала, – сказала Теноктрис. – Колдуны не создавали этот мост. Но покуда он существует, они – будь то Пурлио или еще кто похуже – могут использовать его снова и снова. Эта угроза сохранится навечно, до тех пор пока мы не победим Зло. Помочь нам может только Ансалем, а он недосягаем в своей темнице, построенной усилиями Пурлио.

– Но мы с Шариной видели Ансалема, – воскликнул Далар. – Всего мгновение назад.

Люди, которые до того были полностью захвачены собственными страхами и переживаниями, с удивлением воззрились на птицу. Многие из них, вообще, впервые заметили чужака. Один из Кровавых Орлов вскинул копье, но Аттапер звонким ударом по шлему призвал недотепу к порядку.

– Должно быть, вы видели Ансалема как раз в тот момент, когда колдуны накрывали его магическим колпаком, – пояснила волшебница. – Разомкнуть его может лишь амфисбена – двухголовая змея. К несчастью, она оказалась заперта вместе с Ансалемом.

– О! – вдруг вспомнила Шарина. Она развернула змеиную кожу, которую нашла на руинах дворца Дракона. – Думаю, это сможет нам помочь…

Радостный крик Теноктрис не дал ей договорить.

Гаррику хотелось спать, но он слишком устал. Прислушиваясь к тому, что говорила Теноктрис, он продолжал натачивать свой клинок при помощи маленького камешка, который всегда носил на поясе. Вот когда адреналин улетучится из его крови, а мозг освободится от обрывочных видений закончившегося сражения… тогда он, возможно, уснет.