Этьен Моро - Ловец Душ

Подъезжая к пристани, Сигмар увидел, что напротив нее, на холме, действительно возвышается мельница, чьи широкие лопасти медленно вращались на ветру.

— Это она, мельница Старого Якова? — спросил Северин.

— Угу, — кивнул Эйнар, — правда, самого Якова давно уже нет в живых, но память о нем живет. Очень уж интересный был человек. Недаром его именем до сих пор пугают местных ребятишек. В свое время поговаривали, что он читает по Черной книге и знается с нечистой силой. Храмовники приходили к нему, но мельник умудрился отпереться от всех обвинений, а через пару дней заболел его сосед через дом, и через месяц помер, сгнив заживо. Ходили слухи, что именно он наушничал Храму на колдуна, и Яков жестоко отомстил доносчику. Много историй про него рассказывали, всего не упомнишь. Лишь одно известно точно — все его боялись при жизни и боятся до сих пор.

Они подкатили ближе к причалу, где возле пришвартованного корабля стояли две компании: команда корабля и стоящие отдельным кругом наемники, травящие друг другу байки и оглашающие громогласным смехом всю округу. Увидев компаньонов, они подошли к телеге и поприветствовали своих новых нанимателей.

— Ну, вот и начался наш поход, давайте ребятки помогите загрузить мешки в корабль, братан расстарался, так что с голоду не помрем, — весело вещал Эйнар.

С помощью наемников они быстро загрузили провизию в трюм, расположились сами и дали команде приказ отчаливать.

Худощавый юноша с соломенными волосами, по-видимому, сын владельца корабля, отвязал лодку от причала и спустил паруса, которые, зашелестев тканью, тут же наполнил ветер. Судно медленно двинулось вперед, рассекая воду. Охранники и Эйнар спустились вниз, располагаться и раскладывать вещи. А Северин остался на корме.

— Какая удивительная красота расстелилась, смотрю и наглядеться не могу. Не сравнишь это с рабочей окраиной, где я вырос. За всю жизнь не выбрался никуда, разве что армия, да и там глядеть не на что было, — размышлял солдат, глядя на уходящие вдаль могучие стены Старгорода, мельницу Якова, городские слободы, — так бы и прожил всю жизнь свою, не повидав ничего подобного. Как же все-таки хорошо все сложилось. Может, конечно, мой путь будет опасен, очень опасен, но зато это будет настоящая жизнь, а не вялое существование.

Постепенно причалы и склады уступили место полям и холмам, и заскучавший солдат спустился в трюм. В их кубрике стояло три кровати с соломенными матрацами, небольшой столик с деревянными кружками и мисками, в углу примостился деревянный сундучок. Эйнар уже скинул с себя броню и щеголял в одной рубахе. Увидев Сигмара, он сразу предупредил солдата:

— Насмотрелся на воду? Тогда погоди скидывать бронь, сперва немного побьемся на мечах, учиться тебе придется всегда и везде, если конечно не хочешь сгинуть в первой же схватке. И еще, я думаю, нашим доблестным друзьям не стоит знать, что ты еще не очень-то хорошо владеешь мечом, люди они конечно надежные, но и лишние соблазны порождать ни к чему. После занятий, Северин вновь полез на корму, но однообразный пейзаж быстро утомил солдата и он попросту уснул, проснувшись уже к обеду. Покушав, они немного передохнули, и Эйнар вновь немилосердно гонял солдата до седьмого пота. К вечеру они пристали к берегу и устроили привал.

Так тянулись день за днем: дул свежий ветер, наполняя паруса, бурлила вода, рассекаемая носом корабля, за бортом поля сменялись лесами, леса деревеньками, иногда им навстречу попадались рыбацкие лодки и купеческие ладьи. Но зато вечерний привал Северин ждал с нетерпением. Сытно покушав и умостившись на пятачке возле костра, разминая приятно ноющие от тренировок мышцы, он готов был вечно слушать истории пройдохи Эйнара, ушлых и много повидавших на своем веку наемников, даже Рыбий глаз иногда вспоминал истории про речных чудовищ и разномастную водяную нечисть.

На одном из привалов Северин спросил Рогатого Свена.

— Послушай, а почему у всех амулет с солнечным диском, а у тебя молния?

— Это потому, что я почитаю обычаи отцов и дедов и не променял истинной веры, которую некоторые называют старой, на сказки о Незримом и его воплощениях, — напыжась ответил Свен.

Внимательно слушавший его тираду Ярун расхохотался:

— Ты больше слушай этого ухотера, все не так было на самом деле.

— А как тогда? — недоуменно переспросил Сигмар.

— А вот так, слушай. Давным-давно, когда Свен был еще младенцем его отец, приняв новую веру, решил, как добропорядочный прихожанин приобщить к ней и своего сына. Но, не тут то было. Местный храмовник, увидев рог на лбу малыша, заявил, что перед ним демон в обличье человека, слуга тьмы и все прочее, что они там любят. Святоша даже порывался спалить младенца, но отец Свена разумеется не дал. Вместо этого он хорошенько накостылял духовному наставнику и выкинул свой амулет Незримого, во всеуслышание объявив, что вернулся к старой вере. Так-то. Фольмарк, это тебе не княжество, у нас Храму такой власти не дают, да и верит народ, кто во что хочет. Нанимаются ведь все в самые разные земли, и везде разная вера. Некоторые принимают местные обычаи и, возвращаясь, приводят с собой. Так или иначе, наш добрый Свен в Незримого не верит, да и тебе не советует.