Вероника Мелан - Уровень - Магия

Бравада здесь ощущалась столь же чуждой, как пьяный хохот в городской библиотеке. Не нужно. Ей хватило того, что чудо свершилось на ее глазах и что-то изменило внутри. Раскрыло крылья, как сияющая небесная птица, и сказало: «Я есть. Теперь ты видишь? Веришь?»

И она верила. От начала и до конца. И будет верить всегда — Марика знала это совершенно точно: даже в мрачные дни, когда на душе безрадостно, а за окном темно, она будет верить в чудо. Потому что видела его, потому что теперь знает.

От мелкой гальки, что она перебирала рукой, на пальцах оставался песок — мокрый и прохладный.

— Так поступил бы каждый, я думаю.

— Вы не правы.

Голос Майкла мягко вплетался в журчание маленькой реки. Вечерний воздух казался прозрачным, по-волшебному красиво застыл над перекатами чистый мерцающий оранжево-розоватым свет.

— Вы ведь могли уйти сегодня, так? Могли этого не сделать.

— Да, но приняла решение сделать. И оно далось мне легко, так что ничего особенного.

— Так только кажется. Человек не помнит, сколько труда вложил, чтобы стать таким, каким стал. Не помнит сомнений, цепочку мыслей и выводов, не помнит собственных метаний. Он помнит себя только на данный момент, и кажется, что то, что ты совершил сегодня, это легко. Что так сделал бы каждый. Но, поверьте, каждый не сделал бы.

«Почему нет? — думалось ей. — Если не можешь активировать источник для себя — вылечи другого. Что в этом такого?»

Хотя… Тэрри ведь тряс за грудки. И почему-то, не сказав ни слова, удалилась Лизи, о которой Марика до сих пор ровным счетом ничего не знала. Почему так дистанцировалась, даже обиделась? На что?

Да, чужая душа — потемки.

Какое-то время над речкой висела тишина. Люди молчали, сопел кот. Медленно меняли положение пробивающиеся сквозь густые ветви лучи.

— У меня сейчас занятие, я скоро пойду.

Марика вздохнула и постаралась сделать это неслышно: одной оставаться не хотелось. Уже не так много времени осталось, провести бы его не в одиночку. Разделить с кем-то радость, поделиться мыслями, даже просто помолчать.

Она ответит: «Да, конечно. Я понимаю», — ответит, потому что так нужно, а не потому что хочется. Постарается не грустить, погладит кота, найдет стоянку, поговорит с Лао. Все как обычно.

— А знаете, — вдруг произнес Майкл и повернулся к ней. В зубах он держал травинку. — Пойдемте со мной. Посидите тихо, послушаете. Может быть, вам будет интересно?

— А мне можно? — оживилась Марика. — Я не буду мешать? Все-таки там люди занимаются давно, привыкли, наверное, делать это без свидетелей.

— Вы не помешаете. Просто послушаете. Тема будет интересной, может, что-то почерпнете.

— Да я только за!

Грусть тут же трансформировалась в радость, в трепетное предвкушение чего-то интересного, завораживающего.

— Когда идти, сейчас? — она стряхнула с пальцев песок; солнце скрылось за деревьями, над речкой пополз белесый, прозрачный, как тюль, туман. — Я готова.

— Тогда лучше тронемся сейчас, чтобы не опоздать. И вы помните, что в горах холодно?

Майкл легко поднялся с земли и протянул ей теплую ладонь.

Скрипнули под подошвами камушки; недовольно зевнул и посмотрел на неугомонных людей, которые опять куда-то собрались, прищуренными глазами проснувшийся Арви.

— Итак, существует два вида сознания: обычное и измененное. Как вы думаете, в каком вы пребываете большую часть времени? Когда занимаетесь делами, ходите по улицам, общаетесь, строите планы?

— В обычном?

Агнес сидела на бревне, спрятав руки в карманы белой спортивной курточки; Марика наблюдала за ней с любопытством. Том — понятно: фрик, ботаник, человек не от мира сего, с застывшим в темных глазах выражением вечного полета. Но Агнес? Что привлекло молодую девчонку на Магию? Зачем ей поиск Знания? Верткая, симпатичная — не страшненькая, но и не красавица, — коротко стриженная, любопытная — зачем ей это? Попроще, чем Том, не такая умная, но и не глупа — почему-то так казалось.

Майкл, сидя на бревне справа от них, выглядел настоящим Учителем. Не седобородым старцем, не занудным консервативным педантом, не скучным ментором, но Учителем. Распространялась вокруг него мягкая сила — кокон, смешавший в себе тайну и мудрость. В его душу, как в колодец, хотелось заглянуть: что же там, на дне, какие секреты?

А этот плавный, тихий, спокойный голос, как она уже заметила раньше, хотелось слушать часами. Местами ровный и вкрадчивый, но неизменно мягкий и завораживающий.