Джейн Рейб: Падение

– Может быть, дракон просто пожевал тебя, а потом выплюнул? – поинтересовался Риг Мер-Крел. Он стоял, прислонившись к косяку двери, и смотрел на забинтованного человека, который лежал на кровати.

Мореход хмурился не потому, что не получал ответа, и не потому, что ему было жаль раненого, который вызывал в нем лишь небольшое смущение, но от запаха, заполнившего маленькую палату. Несмотря на то, что Риг пытался не делать глубоких вдохов, запах проникал в ноздри и рот, оседая на языке отвратительным привкусом.

«На какие только гадости не способна жара», – подумал он с отвращением.

Стояла середина исключительно жаркого лета, месяц, который здесь называли «Сушь», – воздух в палате был спертым, и одежда Рига, пропитанная потом, прилипала к телу. Легкий ветерок, гулявший на улице, не мог пробиться сквозь узкую щель меж неплотно прикрытых ставен, но Ригу не хотелось идти вглубь пропитанной тяжелым духом палаты и открывать окно. Он решил, что все равно скоро уйдет, поэтому обойдется без этого, а уж раненый, лежащий на кровати, – тем более.

– Странно, что в таком большом госпитале для тебя не нашлось койки по размеру. Да и палата маленькая и на удивление… – Риг фыркнул, пытаясь избавиться от запаха, назойливо лезущего в ноздри, – вонючая. А может быть, лекари тебя просто невзлюбили?

Из всех частей тела раненого свободными от бинтов оставались только голова и ноги, которые свешивались с короткой кровати, почти до поношенных сапог, стоявших рядом на застиранном коврике. Мореход сделал несколько шагов и склонился над лежащим, вглядываясь в его лицо. Высокие скулы и лоб мужчины были покрыты потом, загорелая кожа побледнела – он выглядел изможденным, как будто несколько дней не ел. Тонкий, в форме полумесяца, шрам – Риг не мог припомнить, был ли он раньше – сбегал от правого глаза раненого и исчезал в иссиня-черной неровно подрезанной и спутанной бороде. Борода и такого же цвета всклокоченные волосы казались пятном чернил, разлитых по белой подушке. Раненый судорожно дергался во сне, глаза под закрытыми веками беспокойно двигались, челюсти сжимались, длинные пальцы комкали одеяло.

Ригу показалось, что запах наполнил его внутренности до отказа, он отступил на несколько шагов и закашлялся в бесполезной попытке очистить легкие.

– Не понимаю, ты уже привык, что ли? – заявил мореход, отдышавшись, хотя давно понял, что раненый его не слышит, потом пожал широкими плечами и продолжал говорить сам с собой: – А чего ты ожидал? Железный Шип – город гномов, поэтому неудивительно, что вся мебель здесь гномского размера. – Он дотронулся до спинки маленького стула, на котором более-менее аккуратно были развешаны остатки одежды мужчины, превратившейся в лохмотья. – Мне сказали, что тебя кто-то на совесть отделал.

– Наиболее вероятно, что это сделала большая горная кошка, – раздалось из-за спины морехода.

Риг оглянулся и увидел стоящую в дверях маленькую женщину в сером платье, явно принадлежащую к роду гномов. Ее волосы были стянуты на затылке, румяное лицо испещрили глубокие морщины. Маленькие глазки женщины сердито сузились, она впилась взглядом в темнокожего посетителя и, нетерпеливо постукивая ногой, заявила:

– Здесь нельзя находиться посторонним!

Тон гномши был строгим, и с каждым словом, словно ставя после него точку, она взмахивала пальцем перед носом морехода.

– Как он? – спросил Риг, изобразив свою самую обаятельную улыбку.

Но лицо женщины не смягчилось.

– Раны твоего друга не так уж глубоки, но многочисленны. Он был без сознания, когда его нашли на окраине города этим утром, и не приходил в себя с тех самых пор, как с него сняли эти лохмотья.

Мореход тихонько присвистнул и всплеснул руками:

– А когда он…

– Очнется? – Теперь пришла очередь гномши пожимать плечами. – Еще день, может быть, два. Трудно сказать. – Ее резкий голос напомнил Ригу скрежет гравия в ведре, и это нравилось ему все меньше и меньше. – И если он действительно придет в себя, то мы, вероятно, продержим его здесь еще несколько дней, чтобы удостовериться, что тварь своими когтями не занесла ему какой-нибудь заразы. Ему очень повезло, что у нас нашлась свободная палата.

– Не думаю, что он считает так же, – пробормотал Риг себе под нос и сказал уже громче: – Но ведь в таком госпитале должно быть не меньше дюжины палат…