Павел Гросс - Оксидженс

- Черт подери, Серхио! Пабло! Вы что, дерьма объелись, что ли? Нудес капасос! Мы чуть было, не прихлопнули вас! Так ведь и жизни лишиться можно…

Татуированный обвел взглядом зал и объявил:

- Все нормально! Это свои ребята. Всем можно веселиться дальше.

Взгляд его задержался на Молдере, который стоял возле стола с пистолетом в руках.

- А ты чего пушку достал? - злобно спросил байкер. - Ты, что не знаешь, что здесь только один человек имеет право ствол доставать?

- Извини, - миролюбиво сказал Фокс. - Я не знал, что у вас тут такие оригинальные представления о юморе. Хотя, меня об этом предупреждали…

- Сейчас я объясню тебе, какие у нас в titses понятия! - заявил байкер, прицеливаясь в агента. - Ты откуда такой взялся? Умный… правильный!

- Перестань дурака валять, - пробасил Парсонс. - У меня тоже ствол имеется. Прикажешь мне его выбросить?

Джо показал бритоголовому "Узи" и неторопливо прикончил яичницу. Татуированный обернулся и тут же опустил оружие. В этот момент все присутствующие с облегчением вздохнули.

- Хорошо, хорошо, - сказал байкер, - Молчу.

- Договорились, - покивал Парсонс с полным ртом и сделал небрежный жест рукой.

Увидев это, человек с татуировкой согласно кивнул головой и, махнув своим приятелям рукой, выскочил на улицу вместе с ними.

- Кажется, мы тут засиделись, - пробормотала, вставая Данна. - Мне с самого начала это место не понравилось…

- Местные так отдыхают, - буркнул Джо. - А так здесь вообще-то тихо. Но, как хотите…

Они подошли к джипу. В этот момент по дороге резво пронеслась машина, набитая парнями во главе с татуированным. Их автомобиль сбил неторопливо переходившую улицу собаку и, выпустив из-под колес туманное облако пыли, скрылся за ближайшим, завалившимся на один бок, строением.

- Ты их знаешь? - спросил Молдер, убирая пистолет.

- Полагаю, что эти ребята связаны с Рафо. Нужно убираться отсюда, чем скорее, тем лучше.

Парсонс отключил сигнализацию.

- Ну что, едем?

- Куда?!… - послышалось из темноты. - Куда это вы решили так быстро уезжать?

Из темноты вышли байкеры. Их явно интересовало содержимое кейса, который держал в руках Молдер. Верзилы были вооружены дробовиками. Татуированный шел впереди.

- Мы обязаны кому-то давать отчет в своих действиях? - спросил Парсонс, снимая автомат с плеча.

- Слушай, если хочешь перевозить что-либо по нашей дороге - плати. Проезд стоит больших денег! А груз то ваш, я вижу непростой…

Джо тяжело вздохнул и спокойно произнес:

- Ну что ж, ты сам этого хотел!

Он подскочил к бритоголовому и применил несколько молниеносных приемов. Через секунду байкер катался по земле, держась руками за пах и хрипя от боли. Остальные, опустив оружие, молча смотрели на своего главаря. Джо улыбнулся и надавил татуированному стволом автомата на висок.

- Как ты себя чувствуешь, дружок? - спросил он. - Будешь еще спрашивать, куда и с какой целью мы едем?!…

Верзила жалобно проскулил:

- Хватит… На черта вы нам сдались?

Он просунул руку в карман и достал из него толстый кошелек. Парсонс взял его и, осмотрев содержимое, забросил в темноту.

- Грязные деньги, старичок, до добра еще никого не доводили. Помни об этом. Эх, жаль, что я не могу тебя посадить за решетку!

Машина второй час мчалась по пустынной дороге… Данна и Фокс, осоловев от усталости, дремали… обняв друг друга. Парсонс посмотрел в зеркало заднего вида и, увидев эту идиллическую картину, подумал: "Счастливые люди. Они вместе. Они рядом друг с другом. Жаль, что оно у меня этого никогда уже не будет. Очень жаль… Было время, когда и мы со Стиллой так же, как два голубка, обнявшись, могли заснуть после долгого ночного разговора. Забыв о включенном телевизоре. А как мы обнимались, сидя на лавочке в центральном парке Далласа… или прямо в вагоне метро… Потом свадьба. Белая фата. Свадебный марш и нежный поцелуй… Громкий хлопок - шампанское рекой. Затем появился несмышленый человечек, которого мы назвали Уиллом. Когда думаешь, что такое счастье, первое, что приходит в голову, воспоминания о сыне. Он моя кровь, моя жизнь. Но потом… Все рушится в один миг, неуловимый и жестокий. Лучше бы меня разрезали на тонкие кусочки тупым ножом, а затем слоями уложили на горячую сковороду и полили маслом… Потерять все, когда ты этого достиг и сумел вкусить все прелести жизни. Черт, это не справедливо! Не справедливо! Почему бог не видит, что происходит со мной? Почему?!… Может быть, его просто нет? Или он слеп ко всем, кроме избранных, сидящих на вершине пирамиды, сложенной из человеческих жизней и судеб? Нет, так дальше жить нельзя! Нужно что-то делать… Состояние, когда скованы руки, может довести до полного "the end"! Нельзя спать, когда ты сидишь на пороховой бочке, зная, что рядом с тобой горит большой, разгорающийся в порывах ветра костер…"