Сергей Раткевич - Чаша тьмы

– Аглария! – попытался вмешаться Мур. – Твой дедушка…

– Молчи! – воскликнула девушка и, топнув ногой, исчезла.

– Вот дура! – ошарашенно выдохнул Курт.

– Она нарывается, – согласился посох. – Подожди, сейчас я что-нибудь придумаю.

– Немного поздно, – прозвучал тусклый голос из-за спины Курта, и на плечо ему легла тяжелая рука в стальной перчатке.

Вздрогнув, Курт обернулся. Позади него мерцал портал. Из портала выходили черные маги. Курт дернулся, но веревки держали крепко.

– Ох уж эти джанхарские штучки, – ухмыльнулся маг, стоящий рядом с Куртом. – Надо же! Паук запутался в собственной паутине!

– Освободи ему ноги, Теграт, – промолвил другой маг. – Освободи и пойдем.

Маг, стоящий рядом с Куртом, наклонился и провел своим посохом по бечевкам, стягивающим ноги Курта. Бечевки упали.

– Пойдем, – сказал маг, подталкивая Курта к мерцающему зеву портала.

Что-то нужно было делать. Но что?

Если бы он поменьше думал о служаночках, а побольше о том, как дело сделать, если бы он повнимательней по сторонам смотрел и не слишком таял под нахальным взглядом внучки Великого Магистра… эх, если бы да кабы… что об этом думать?

Курт припомнил, как Фрейн демонстрировал ему возможности тех башмаков, что на нем. Кинжалы отпадают, чтобы ими воспользоваться, нужны руки, а руки у него так спеленуты, что не шелохнешь, мог бы шелохнуть – воспользовался бы посохом… но, кроме кинжалов, были ведь еще и отравленные лезвия, вылезающие из носков башмака. Курт припомнил, какое именно движение нужно проделать ногой, чтобы спрятанное лезвие вышло наружу, а потом проделал его. Сначала одной ногой, потом другой.

Обернувшись к подталкивающему его магу, Курт ударил его ногой в живот. Черный маг почернел и умер. Яд подействовал сразу. Курт ударил еще одного мага в колено, но тот успел отскочить. Маги отшатнулись от Курта, и он бросился в образовавшуюся брешь.

Что-то тяжело ударило его в спину. Ударило и остановило. Курт попытался призвать Силу, но понял, что больше не может этого сделать. Кажется, он и вообще больше ничего не может. Только стоять и ждать.

Заслышав звуки борьбы за спиной, Аглария Верлифлена Энерли Атар Эйет Эль обернулась.

– Боги! Какая же я дура! – взвыла она, глядя, как маги Осназа волокут Курта к порталу.

Она со всех ног бросилась назад, поняла, что не успеет, попробовала открыть портал, но тот почему-то не открылся, а потом ее бег пересекла невидимая черта, споткнувшись о которую она упала лицом в дорогу. А когда поднялась…

Магов вокруг нее было не меньше сотни. Их заклятия сплелись в незримую петлю, и петля эта все туже сдавливала горло. Аглария Верлифлена Энерли Атар Эйет Эль поняла, что умирает, и посмела наконец дать имя тому чувству, из-за которого все случилось. Странное у него все же было имечко. Глупо умирать по таким пустякам. Очень глупо, а вот приходится же…

Она не могла знать, что ей суждена долгая и смешная жизнь. И уж тем более этого не знали захватившие ее бедняги. Они совсем было решили убить ее, но тут их старший внезапно понял, кто она такая. Вот уж не знаю, как он это проделал – то ли в голове у нее прочел, то ли в оперативной информации Осназа и в самом деле фигурировали все члены семьи Великого Магистра Йоштре Туйена, кто знает? Командир магов приказал оставить ей жизнь. Пока. Его основной задачей было охранять секретный обоз, а не уничтожать сопливых джанхарских дурочек, возомнивших себя крутыми ведьмами-воительницами.

– Используем ее вместо живого щита, если понадобится, – сказал он. – Лишний заложник никому еще не мешал.

Уже почти втащенный в портал Курт бросил последний взгляд на дорогу, по которой ему почти удалось пройти, почти удалось добраться до такой приятной цели… Вместо цели он увидел, как неподалеку в точно такой же портал точно такие же маги запихивают Агларию Верлифлену Энерли Атар Эйет Эль.

– Мур… ее тоже… – шепнул он посоху.

– Допрыгалась, – устало выдохнул тот.

И маги втащили их в портал окончательно. Портал закрылся.

Когда новый секретарь Его Милости господина Архимага – предыдущего он недавно за что-то испепелил – кланяясь, вошел в кабинет своего грозного повелителя с тем, чтобы доложить о положении дел на фронтах и в подвластных землях, он встретил пустой взгляд равнодушных глаз. Отвесив на всякий случай еще несколько глубочайших поклонов, секретарь начал говорить, но Его Милость ничем не показал, что слушает.

Если бы он слушал!