Татта Риззи - Невеста на убой

– Вы точно ничего не хотите? ― спустя час после ухода Зиры в третий раз спросила меня Дана.

– Кажется, скучно здесь не только мне, ― прищурившись, сказала я.

– Нет-нет, что вы! ― она отрицательно замотала головой. ― Мне с вами нисколечко не скучно.

– Не ври, ― состроив из себя госпожу, я погрозила ей пальцем, Дана испуганно уставилась на меня. Я рассмеялась. ― Да шучу я! Просто сидеть здесь вот так уже невмоготу.

Она с опаской покосилась на дверь-занавеску и тихо прошептала, стыдливо улыбаясь:

– Согласна.

На этот раз мы засмеялись вместе. Мне было легко с ней. В нашем мире у меня никогда не было подруг, точнее были, но… как бы получше выразиться… ненастоящие? Я ни с кем не общалась плотно больше года, меня просто не хватало. Я не любитель собирать сплетни и обсуждать других, может, потому, что сама часто становилась объектом насмешек и пересудов, а чаще даже выдумок. Да и из дома выходить никогда особо не любила, для меня это настоящее испытание ― сходить в кафе или театр. Это же надо собраться! Еще надо вести себя как-то нормально, а что такое нормально? Поддерживать интересную беседу? Не говорить о дорамах и аниме? Обсуждать чужие машины, марки которых я вообще с трудом различаю… Нет, я не была создана для дружбы, по крайней мере для такой, которую чаще всего выдают за идеальную.

Но с Даной все было иначе. Она просто мне нравилась. Она слушала, она не требовала постоянного диалога о непонятных и неприятных мне вещах. Эта девушка была словно открытая книга: милая, наивная, добрая. «Душа нараспашку» ― эта фраза очень ей подходит.

– Дана?

– Да, госпожа.

– Расскажи мне о себе.

Она удивленно посмотрела на меня и немного застеснялась.

– Что вы хотите узнать?

– Ну… О твоем детстве, что тебе нравится? Просто расскажи о чем-нибудь.

Она смутилась еще больше, но согласилась:

– Ладно, ― после недолгого раздумья, Дана начала свой рассказ: ― Я родилась от благородных родителей. Говорят, виновата была моя мать. Ее перевели в служанки. Но я понятия не имею, кто она.

– Почему?

– Мне сказали, что она так захотела, ― грусть проступила на ее лице, мне стало ее жаль. ― Не подумайте, я бы никогда не стала цепляться за ее юбку, просто хотела бы знать. Обычно никто не скрывается от своих детей.

– А кто твой отец, ты знаешь?

– Да. Вы его видели вчера.

– Вчера? Только не говори мне…

– Да. Это Гида!

– Ничего себе! А ты… ты хоть раз с ним говорила?

– Нет, ― она замотала головой. ― Зачем?

– Ну… Не знаю… Просто, чтобы узнать, какой он человек… то есть дракон!

– Я и так знаю, какой он, ― она сморщила нос, я понимающе кивнула.

Неожиданно шторка сорвалась с петель, отлетая в сторону, и перед нами предстал Люка. Его одежды были местами порваны, лицо все в пыли, а с пальцев стекали тонкие струйки крови. Мы ахнули, Дана даже положила руку на сердце. Я присмотрелась, пытаясь выискать на его теле раны, но ничего так и не смогла увидеть. Откуда кровь?

– Люка? Что с тобой? ― с ужасом спросила я. ― Что случилось?

Он зловеще усмехнулся и, игнорируя мой вопрос, обратился к Дане:

– Зеленые драконы, ― услышав его злобный тон, она широко открыла рот и стала пятиться назад. ― Ходит слух, что вы некогда были смешаны с кровью колдунов, и что некоторые чары на вас не действуют. Вы редкость… И кто бы мог подумать, что именно сонный дурман вам нипочем.

– Что? ― я посмотрела на Дану, та стояла, уже вжавшись в стену.

– Чего же ты? ― надменно произнес колдун. ― Неужто не собираешься защищать свою госпожу?

– Люка? ― нет, только не говори мне…

Я пригляделась. За его спиной в зале пещеры лежали тела. Много тел. Глаза драконов были закрыты. На них не было следов насилия. Они спят? Но как он… Да, конечно. Огромный стеклянный потолок, фрески, мои раны… Все это само говорило за себя ― он никогда не был слаб.

– Что ты сделал? ― с надрывом в голосе спросила Дана.

– Тебя должно интересовать не то, что я сделал с ними, а то, что мне придется сделать с тобой.

Столько гнева и решительности я еще никогда не видела на его лице, да и на любом другом. По коже пробежали мурашки, сердце бешено заколотилось, все внутри меня кричало «нет» в этот проклятый момент.

Люка выставил ладонь вперед, яркая белая молния выскочила и ударила Дану прямо в сердце. Она не успела уклониться, даже закричать… По щеке скатилась слеза, с губ сорвалось последнее дрожащее «а-а-а», она пошатнулась назад, поднесла руку к месту удара и опустила глаза. Из бледно-алой точки на ее платье просочилась багровая кровь. Пятно становилось все больше. Она несколько раз содрогнулась, на лице появилось горькое отчаяние и боль.